Победители и наследники

Бессмертный полк от края – до края страны: Полемические заметки

Нам говорят: Бессмертный полк – не площадка для политических символов, разговоров и мыслей. Только – дань защитникам Родины, героям Отечественной войны. Но разве сама война не есть продолжение политики с привлечением иных средств?

***

Вы помните исполнявшийся Тамарой Церетели в тылу и на фронте романс «Минуты жизни», каждый куплет которого заканчивался словами о счастье: «Разве у вас не бывает в жизни подобных минут»? Такие минуты всегда неожиданны…

Давно уж не ношу формы, однако на трамвайной остановке молодой подтянутый полковник вытянулся передо мной и, отдав честь, обратился: «Товарищ капитан! Поздравляю с Днем Победы советского народа над гитлеровскими захватчиками!» Он, неизвестный мне офицер, знает детали моей биографии? Следом незнакомая женщина, повторив эти слова, протянула мне две гвоздики. А какой-то юноша, студент или старшеклассник, вдруг крепко обнял меня и радостно стал благодарить за Победу. Ох какие минуты!

У жителей Томска трамваи не пользуются особым вниманием – их мало, да и маршруты не самые удачные. В вагоне обычно не более десятка почему-то всегда угрюмых, озабоченных пассажиров. Но утром 9 мая не только сесть, но и стоять было почти негде (правда, мне сразу уступили место). И дело не в тесноте – в День Победы я почувствовал себя в старом советском трамвае – люди улыбались, обменивались шутками, заражая друг друга радостью. У многих в руках портреты, они ехали на бывшую площадь Революции в «Бессмертный полк».

Наверное, читатели знают, что он был организован и впервые прошел в Томске 9 мая 2012 года по инициативе наших журналистов Сергея Лапенкова, Сергея Колотовкина и Игоря Дмитриева. Полк создавался как общественная, гражданская инициатива, которая главной задачей считает сохранение в каждой семье памяти о солдатах Великой Отечественной войны. Участие в «Бессмертном полку» подразумевает, что каждый, кто помнит и чтит своего ветерана, выходит с его фотографией, чтобы принять участие в параде 9 Мая. Замечательная инициатива была подхвачена жителями сотен городов и сел России, вскоре к ней присоединились страны СНГ, и не только они. Это прекрасно!

Но еще в апреле на заседании городского комитета «Победа» из уст уважаемого человека, одного из руководителей города, прозвучала мысль, сразившая меня наповал: «В составе “Бессмертного полка” во время парада 9 мая должны идти только простые томичи с портретами их родственников-ветеранов. В строю не должно быть символики политических партий. “Бессмертный полк” – это не политическая организация, это не площадка для каких-то имиджевых целей. Это те люди, которые собираются для того, чтобы идти в колонне парада с фотографией своего отца, деда, прадеда. Мы надеемся, что организации не превратят “Бессмертный полк” в рекламную или агитационную акцию».

Вот так… Конечно, и школьница, идущая в колонне с портретом своего прадеда, рядового солдата 166-й дивизии, пропавшего без вести под Смоленском в августе 1941-го, и немолодая женщина с портретом отца, которого она никогда не видела, ибо он пал в Праге 9 мая 1945-го, и тысячи других наследников Победы сегодня не думают ни о чьем-то имидже, ни о коммерции, ни о политике. Они думают, знают и помнят тех, чьи портреты несут сегодня, помнят, что 70 лет назад была одержана Победа, которой добились именно эти родные им люди. Идущие в колонне наверняка не думают о том, были ли они коммунистами, комсомольцами или беспартийными. Перед вечностью это не так уж важно, поэтому напоминать нам о политической составляющей, о рекламе и агитации не просто бестактно, но еще и безнравственно. Однако тут начинается непростая диалектика.

Нам, коммунистам, не надо напоминать о партийной принадлежности тех, кто навеки остался на полях сражений. Руководящей силой СССР в те годы была ВКП(б), и любому грамотному человеку, нравится это ему или нет, этот факт известен. Может быть, не все знают, что каждый третий из павших за Родину был коммунистом, что на фронте погибло более трех миллионов членов нашей партии. Не всем хочется вспоминать, что перед боем многие беспартийные воины писали заявления: «Если погибну – прошу считать меня коммунистом». Тем, кто хочет знать правду, все это известно.

Но скажите, кому что-то известно об участии членов каких-либо других партий в обороне Москвы, защите Сталинграда и Ленинграда, освобождении Варшавы и Праги, взятии Будапешта и штурме Берлина (имею в виду участие в рядах РККА)? Членов каких партий фашисты расстреливали только на основании партийной принадлежности? Уж не «Единой ли России» или ЛДПР? Но всем, кто хоть немного знает историю войны, известно, что коммунист с 1939 года политрук Василий Георгиевич Клочков бросился со связкой гранат под немецкий танк, защищая Москву, что первым комендантом Берлина был участник Гражданской войны, коммунист с 1926 года Николай Эрастович Берзарин, что первым комендантом поверженного Рейхстага стал наш земляк коммунист с того же года Федор Матвеевич Зинченко.

И если об этом задуматься, то сразу становится ясно: нынешние властные рекомендации направлены не против всех политических партий, а против одной. И если вместе с портретами родных и близких в составе полка появятся еще чьи-то, то это будут портреты коммунистов. Если появятся флаги, то они будут красными. Если появятся символы, то ими будут красная звезда, серп и молот. «Не пущать!» – это не против партий вообще, это против нас! Что ж, спасибо пусть и за косвенную, но справедливую оценку заслуг ВКП(б), нашей предшественницы. А то мне иногда начинает казаться, что очень уж мало у нас сил, невелико влияние наших идей, забывает молодежь о наших заслугах. Нет, дело обстоит не совсем так. Если власти осторожничают, значит, есть причины нас бояться!

В чем только эта боязнь не проявляется! Началась она давно, когда некоторые члены партии, стоявшие у власти, фактически стали подрывать авторитет партии, начав с нападок на свое же прошлое, начав, казалось бы, с невинных мелочей. Например, в 1938 году для фильма «Трактористы» Борис Ласкин написал в духе времени: «Когда нас в бой пошлет товарищ Сталин, и первый маршал в бой нас поведет». И вдруг слышу: «Когда суровый час войны настанет, и нас в атаку родина пошлет». Другой пример. Как артиллерист люблю и когда-то запевал в строю нашей курсантской батареи марш из кинофильма «В шесть часов вечера после войны». Виктор Гусев в 1944 году написал: «Артиллеристы, Сталин дал приказ». С 1956 года запели «Артиллеристы, точный дан приказ…» Ну не любите вы Сталина, или считаете, что он приказы отдавал неточные, или просто боитесь упоминать его имя, это ваше дело – не запевайте... Но историю-то, в том числе и песенную, зачем коверкать?

Да что Сталин! Фильм «Веселые ребята» заканчивается словами: «И если враг нашу радость живую // Отнять захочет в упорном бою, // Тогда мы песню споем боевую, // И встанем грудью за Родину свою». И ведь это правда, действительно на защиту СССР грудью встала вся страна! Но даже 1 мая 2015 года ОРТ, радуя нас ярким жизнерадостным фильмом, обошлось без этих слов.

А как двусмысленно зазвучало с 1965 года словосочетание «город-герой Волгоград»! Какие бы аргументы мне ни приводили, я помню те дни, и точно знаю, что более миллиона советских солдат и офицеров легло, защищая не неведомый Волгоград, а покрывший себя бессмертной славой Сталинград. Уверен, что в Германии, Румынии, Италии, Хорватии тоже знают, что не в Волгоградской, а в Сталинградской битве погибло полтора миллиона их сограждан, а более двухсот тысяч капитулировало. Не согласны? А вы попробуйте произнести такую фразу: «31 января 1943 года наши войска в Волгограде взяли в плен командующего 6-й армией фельдмаршала Фридриха Паулюса, пытавшегося овладеть городом». Не получается?

Апофеозом мелких пакостей является попытка, несмотря на протесты общественности и фактическую бессмысленность этой акции, скрыть Мавзолей Ленина от наших глаз в дни празднования нашей Победы. Впервые увидев драпировку в 2005 году, я подумал, что это какой-то шизофренический бред. Поэтому я и пишу «попытка», ибо никакая фанера не может извратить историю. Пишу «наша история», ибо вы, господа, от нее отказались, она не ваша, да вы и не достойны ее, что с усердием доказали, закрыв трибуну, на которой стояли творцы Победы. Все эти ваши действия будут забыты, а Победа, ее герои и символы останутся в веках.

Кстати, накануне и в день 70-летия Победы едва ли не все телеканалы показывали выступления Сталина на параде в честь годовщины Октября 7 ноября 1941 года и Жукова на Параде Победы 24 июня 1945 года. Оба маршала говорили с трибуны Мавзолея, и ни одна телекомпания не стала драпировать эту трибуну хотя бы в эфире. И в фильме о Параде Победы 1945 года Мавзолей Ленина показан во всем его архитектурном величии. Может, кое-кому хотелось вырезать соответствующие кадры. Нет, сохранили, и, наверное, не только по техническим причинам.

Мало того. 9 мая по разным каналам ТВ показали еще несколько парадов Победы. Утром в прямом эфире можно было видеть нынешний парад с его потрясающе безвкусным и противоречащим всему историческому облику нашей великой площади, нашей седой старине, сооружению в голубых тонах. Вы что, господа, нездоровы? Ведь это рядом с Кремлем, Историческим музеем, памятником Минину и Пожарскому, храмом Василия Блаженного! А потом более чем двусмысленными оказались демонстрации парадов 1985 и 1995 годов. В 1985-м на трибуне Мавзолея Ленина стоял улыбающийся Горбачев, мало того, перед Мавзолеем великолепным строем прошли представители Войска польского. Как вам это смотрелось сегодня? В другом сюжете нам напомнили, что с этой же трибуны через десять лет наших воинов приветствовали Ельцин, Черномырдин, Грачев, среди гостей – президент США Клинтон с супругой. А телеоператоры выбрали тогда такие точки съемки, что почти все время на экране торжествовал Мавзолей. И даже Горбачев и Ельцин не додумались до современного кощунства.

Но всё это, так сказать, пафос. Есть и более серьезные соображения.

Не хочу сейчас обращаться к различным определениям понятия «политика». Мне достаточно идущего от Платона и Аристотеля понимания ее как науки об обществе и городе-государстве (полисе по-гречески). Люди живут и работают в обществе и государстве, быть вне их, оставаясь человеком, невозможно. И когда я слышу слова: «я не занимаюсь политикой», мне становится стыдно за говорящего. А когда речь идет о войне – стыдно вдвойне.

Без малого двести лет назад прусский военный теоретик Карл Клаузевиц, участник первой Отечественной войны, Бородинского сражения и заграничного похода русской армии, назвал войну продолжением политики иными средствами. Марксисты не очень почитают этого генерала, но с этой его позицией согласны, как согласны с нею и представители других идеологий. Как говорится, лучше не скажешь. И если нынешние руководители в военных академиях не учились, и о Клаузевице, может быть, почти ничего и не слыхали, то приведенную выше мысль все-таки знают. Война есть политика!

Но тогда и все ее производные есть политика. И «Бессмертный полк», и произведения искусства, и оценка нашего прошлого, его героев и кумиров, и сам День Победы есть политика. Это Новый год и Масленицу можно – и то с некоторой натяжкой – назвать праздниками неполитическими. И даже, назвав день 1 Мая не Днем солидарности трудящихся в борьбе за свои права, а Днем весны и труда, мы не можем отнять этот день от политики. Понимают ли это представители власти, манипулируя терминами?

Символично, что народ то ли не услышал, то ли не воспринял руководящих указаний. В колонне нашего «Бессмертного полка» я видел портреты Сталина, Жукова, Шапошникова, Тимошенко, других полководцев, едва ли являющихся родственниками нынешних томичей. Видел и красные флаги с серпами и молотами. Правды ради замечу, что был там и бело-сине-красный флаг, который в окружении портретов тех, кто власовцев в плен не брал, воспринимался все же как флаг РОА, а не как государственный флаг Российской Федерации. К чести томской милиции, ныне ставшей полицией – ее сотрудники этих «нарушений» не заметили.

Еще один факт, именно он и заставил меня написать эти заметки. Великая Отечественная война, война на Восточном фронте, была и, к сожалению, остается неизвестной для западных, особенно американских и британских граждан. Но нашлись люди, создавшие советско-британо-американский документальный фильм «The Unknown War» – «Неизвестная война», в котором сделана попытка рассказать западному зрителю об участии СССР в войне, о нашем союзе с США и Великобританией, о нашей общей Победе. Начиная с 1979 года, фильм неоднократно показывался по российскому телевидению с переводом текста для нашего зрителя (последний раз – по каналу «Звезда» накануне 70-летия Победы).

Создатели фильма были удостоены Ленинской премии. Не стану перечислять их всех, это был не просто большой коллектив, это были труженики-соратники, использовавшие колоссальное количество подлинных кинофотоматериалов того времени. Главным творцом фильма стал наш великий режиссер, член ВКП(б) с 1939 года, Герой Социалистического Труда Роман Лазаревич Кармен, известный нашему поколению и антифашистам всего мира еще по кинорепортажам с фронтов гражданской войны в Испании. В англоязычном варианте текст в кадре и за кадром великолепно читает прекрасный американский артист, обладатель премии «Оскар» Берт Ланкастер. Не могу не подчеркнуть, что в фильме, кроме известных произведений русских и советских композиторов, звучит музыка Виталия Гевиксмана, в частности, открывающая каждую серию трогательная мелодия песни «Березовые сны». Немалую роль в создании фильма сыграл выдающийся американский журналист, историк, писатель Гаррисон Солсбери, в свое время работавший в СССР.

Фильм стал настоящим открытием для западной аудитории. Нет смысла пересказывать все двадцать его серий (более 16 часов), от «22 июня 1941» до «Неизвестного солдата», фильм необходимо смотреть. Но нет в нем (напомню, что создан фильм по заказу «Эйр Тайм Интернешнл») характерных для многих нынешних русских фильмов признаков антикоммунизма, антисоветизма и антисталинизма. Горе, трагедия, мужество, подвиг фронта и тыла, партизаны, союзнические конвои, страшные потери, ситуация, при которых судьбы цивилизации висели на волоске – есть. А вот заградительных отрядов, штрафных батальонов, атак с лопатами в руках вместо винтовок, зверств НКВД и «Смерш», растерянных и неумелых полководцев и руководителей промышленности, я что-то не увидел. А ведь в фильме почти нет постановочных кадров – все снято именно в те страшные и великие годы! Не могу сказать, что фильм безупречен, есть в нем и фактические неточности, и некоторые анахронизмы, и не всегда удачная расстановка акцентов, но в целом-то он правдив, поучителен и, главное – он защищает человечество, он направлен против фашизма и войны. Он может и должен служить преградой тому новому пробуждению мракобесия, которому мы ныне стали свидетелями.

И у меня возникают два связанных между собой вопроса.

Первый. А где, друзья журналисты-публицисты-документалисты, аналогичный российский фильм? За семьдесят лет можно бы сделать и нечто подобное для граждан страны-победительницы. Что, нет режиссеров, подобных Р. Кармену? Или нам такой фильм не нужен? Честно говоря, моему поколению он и вправду не так уж и нужен, ибо мы сами видели войну на фронте и в тылу наяву, а не на экране, к тому же нас уже почти не осталось. А другим поколениям? Для них Великая Отечественная война есть война известная или тоже Unknown? А это уж, наверное, зависит от ответа на второй вопрос.

Способна ли современная власть объективно оценивать прошлое? Полагаю, что нет. Ибо мудрая и объективная оценка прошлого возможна лишь при высокой политической активности населения, а именно она составляет главную опасность нынешнему режиму. Обеспечение пассивности населения, породившее отсутствие его ответной реакции на любые действия и бездействия властей, – вот та идеальная политика, то состояние общества, которые позволяют власти иметь высокий рейтинг, изображать благополучие и покой, и беспокоиться лишь о том, чтобы некоторые понятия, факты и имена были забыты народом. Проще говоря – надо оболванить, унизить, оскорбить народ, сделать его «далеким от политики».

Аполитичность в конечном итоге всегда ведет как минимум к мещанству, как крайность – к фашизму. Вспомните высказывания Гитлера по поводу управления покоренным народом. Не к реализации ли идей фюрера нас ведут?

Сможем этому что-то противопоставить?

Лев ПИЧУРИН
Газета «Советская Россия» 12.05.2015