Б. Мальцев: на тему дня
Реформа образования: «собрать и поделить»?

Недавно я прочитал высказывание Германа Хаймпеля, президента Конференции ректоров Германии, которое заставило меня еще раз задуматься о начавшейся реформе образования в России. Хочу привести его в качестве эпиграфа к своим рассуждениям:
«Университет – это творение государства. Тем не менее, университет как универсальность, как единство разнообразных наук, разделенных на факультеты, представляет собой вместе с тем объединение учителей и учеников - корпорацию с определенными притязаниями на свободу, предъявляемыми государству. Но университет - это еще и предприятие с администрацией, служащими, рабочими, членами производственного совета, т. е. целый мир, замкнутый и, тем не менее, встроенный в социум, мир со всеми проблемами маленького государства - социального государства, чей образ немыслим без выплаты денежного содержания, без общества взаимопомощи студентов, благотворительных организаций и общежития. Эту целостность, это многообразие, эту напряженность следует иметь в виду».


С какого конца «мы впереди планеты всей»?

Мы привыкли повторять, что наше образование – лучшее в мире. Но «лучшее» образование предполагает и «наилучшее» состояние науки, экономики, сферы управления и всех остальных областей жизни государства. Для того, чтобы понять, что в российском образовании назрели серьезнейшие проблемы, не нужно быть большим экспертом. Достаточно ответить на вопрос, «если бы у меня был выбор, то какими вещами, товарами и услугами отечественного производства я бы предпочел пользоваться?» Увы, боюсь, что на сегодняшний день перечень таких товаров и услуг был бы слишком коротким. Но ведь все наши руководители, специалисты, разработчики заканчивали наши же вузы. Так что же, их «плохо» или «не тому» учили? Нет, их учили хорошо, но для плановой экономики. Сегодня же в нашей стране строится рыночная экономика, предполагающая жесткую конкуренцию. И мы должны честно признаться: для того, чтобы хорошо готовить специалистов и для нее, глубокие изменения в отечественном образовании действительно назрели. Чем дольше мы будем себя успокаивать прошлыми достижениями, тем хуже для нас. Высокое место в международном рейтинге самых образованных стран – это не дворянский титул, который выдается навечно. Показателен пример с Германией, которая в 2000 г. по итогам специальной международной программы оценивания знаний учащихся оказалась среди 15 стран Евросоюза на последнем месте. Нация была шокирована. Вопросы образования стали первоочередными и не сходили со страниц и экранов СМИ. В результате поистине всенародного обсуждения школьных и вузовских проблем и принятия соответствующих мер Германия уже в 2003 г. была в середине европейского образовательного рейтинга.

«Время разбрасывать филиалы, время – собирать»,

«Узких» мест в отечественном образовании много. Возьмем, к примеру, совершенно неоправданный с точки зрения стратегической государственной политики (да и здравого смысла) рост числа филиалов университетов. Сейчас чуть ли не в каждой деревне «Гадюкино» можно получить диплом какого-нибудь столичного или регионального вуза. Понятно же, что никаких профессоров и доцентов не хватит, чтобы разъезжать «с гастролями» на все деревенские учебные сессии. В конечном счете, преподают в местных филиалах свои же, местные «неостепененные» кадры, которым самим еще учиться да учиться. А уж о «независимых» образовательных учреждениях, выдающих «документы о высшем образовании государственного образца» на управление трехколесным велосипедом, и говорить нечего: в большинстве своем это самые настоящие фальшиво-дипломники. Если бы государственные университеты финансировались в достаточной мере, у них не было бы необходимости открывать столько филиалов-доноров. Появление же частных «лавок» в таком количестве и при таком качестве оказываемых ими образовательных услуг можно объяснить только попустительством со стороны властей.

«Золотой» запас страны растет, но его девальвация растет еще быстрее

За последние десять лет число золотых медалей увеличилось в 2,5 раза. При этом реальная цена «золота» резко упала. Ректоры ведущих вузов говорят, что медалисты зачастую сдают экзамены хуже остальных абитуриентов. Частота выдачи медалей возрастает по мере продвижения с Севера на Юг. Статистические данные свидетельствуют, что на Сахалине получить золотую медаль может каждый 596-й школьник, в Московской области - 253-й, в Саратовской - 158-й, в Ростовской - 55-й, в в Краснодарском крае - 38-й, в Ставропольском крае - 29-й, в Кабардино-Балкарской Республике - 18-й. Конечно, надо что-то с этим делать. Но, как всегда, предлагают пойти по самому простому пути – отменить льготы для всех медалистов вместо того, чтобы повысить качество их подготовки и разобраться с коррупцией в этой сфере.

Сколько комнат имел бы профессор Преображенский в наше время?

Нередко в университетах и школах остаются те, кто не может найти работу в другом месте. Как говорил Бернард Шоу, «кто может – тот работает, кто не может работать, тот учит других». В основном, современная российская школа держится на старых кадрах. Молодые не хотят оставаться на кафедрах: они либо идут в бизнес, либо стараются уехать за рубеж. И можно ли их в этом упрекать, если зарплата молодого специалиста 9-го разряда в государственном вузе составляет аж 1332 рубля! Те же фанаты, которые все-таки остаются, вынуждены впрягаться в бесконечные подработки на стороне. Они не имеют возможности инвестировать свой дальнейший научный и педагогический рост: книги, компьютеры, стажировки стоят больших денег. Их ежедневной задачей стал заработок, работа ради дохода. Если во время гражданской войны бедность была общей проблемой для большинства граждан, то сегодня бедность преподавателей находится в возмутительном противоречии с уровнем доходов значительной части населения. Средняя зарплата работника образования в 2003 году составляла 61% от средней по экономике. В наше время профессору Преображенскому, скорее всего, пришлось бы ютиться в хрущевке и не читать газеты по той простой причине, что он просто не мог бы позволить себе их выписать.

Нужны ли нам платные и бесплатные «камеры хранения»?

Министр образования А. Фурсенко недоволен тем, что высшее образование стало играть роль «некоей камеры хранения». По его словам, "люди, которые не могут найти себя, идут учиться". Я считаю благом для страны, если для ее молодежи «камерой хранения» является университет, а не тюрьма и не наркологический диспансер. И как же еще можно «найти себя», как не в процессе обучения? Другое дело, что пока государство не может предоставить всем желающим образовательную «камеру хранения» для поисков себя бесплатно. Но число бюджетных мест не должно сокращаться под предлогом, что не все выпускники идут работать по специальности.
Если зарплата молодого специалиста с университетским образованием ниже реального прожиточного минимума, то это уже не его вина. А ведь этому специалисту еще нужно и в другом, очень важном для страны, проекте участвовать – демографическом. И здесь его уже ветераны не заменят. Доход должен позволять рожать и воспитывать детей. Бесплатное высшее образование – это, по сути, единственный социальный механизм, позволяющий способным ребятам из малоимущих семей участвовать в будущей рыночной гонке на равных с теми, за чью учебу могут заплатить родители. Этот механизм можно только укреплять и наращивать, но никак не сокращать под какими бы то ни было предлогами! Если же молодой человек хочет и способен учиться за свои деньги, то государство просто обязано предоставить ему платную «камеру хранения», заполняя ее до определенного уровня на конкурсной основе. Уровень современной техники – от военной до сельскохозяйственной – настолько высок, что где бы потом этот дипломированный специалист себя ни реализовывал, служа в армии или работая в своем фермерском хозяйстве, его высшее образование обязательно окажется востребованным.

Как попасть в высшую лигу и не наступить на грабли

Еще одна цитата министра: «Мы собираемся разделить все вузы на три категории. Не секрет, что в числе лидеров сейчас 10-20 учебных заведений. Вторая группа - хорошие узконаправленные вузы, не имеющие долгой истории. Третья - все остальные. Это как в спорте - высшая и низшая лига… Но у рейтингов может оказаться и оборотная сторона: их составители получают возможность для различных манипуляций. И этот соблазн очень велик, ведь рейтинги напрямую будут связаны с финансированием… Не хотелось бы наступать опять на те же грабли». Такое откровение скорее настораживает, чем прибавляет оптимизма. В футболе, чтобы попасть в высшую лигу, нужно провести серию публичных победных матчей с сильнейшими противниками. По каким критериям будет определяться высшая университетская «лига», пока не известно. Глядя же на официальные российские вузовские рейтинги за 2004 г., нельзя не испытать большого удивления. Сначала вроде бы все ясно: для каждого типа университета предусмотрен свой рейтинг. Отсюда отдельные рейтинги для университетов классического типа, технического, педагогического и лингвистического, медицинского. Смотрим состав высшей классической университетской «лиги»: первое место – МГУ; второе и третье – СПбГУ и Московский физико-технический институт; четвертое и пятое – Московский инженерно-физический институт и Российский университет дружбы народов; шестое – Томский государственный университет. Если бы два московских технических вуза вошли в свой рейтинг, а не в «классический», то ТГУ занимал бы не шестое, а четвертое место! В спорте невозможно представить, чтобы в футбольную высшую лигу входили бы, например, две хоккейные команды. В университетской лиге, оказывается, это в порядке вещей. Как говорится, деньги еще не раздают, а манипуляции уже начались. Что же будет дальше? Похоже, что самым успешным национальным видом спорта так и останется «ходьба по тем же самым граблям».

Добровольная «коллективизация»… началась

Многие университеты уже готовы объединяться в «колхозы», чтобы повысить свои шансы для попадания в высшую лигу. Отсутствие у вузов долгой истории и научных традиций предполагается компенсировать масштабностью их деятельности: огромным количеством факультетов и обучающихся студентов. Скоро рядом с нами появится супер-регион – Красноярский край - со своим гипер-университетом. Судя по всему, уральцы тоже стоят на «низком старте» для встречи реформы не по одиночке. Думается, что центр будет приветствовать такие инициативы, поскольку всегда легче управлять одним ректором, чем несколькими. В результате, если в десятку лидеров, непонятно по каким критериям, включат еще пару московских университетов, да еще пару «крупнейших» региональных, то может случиться так, что старейший и первейший вуз Сибири – Томский госуниверситет, еще недавно занимавший в рейтинге четвертое место, вообще останется за его пределами!

Болонский «кот в мешке»

Одна из основных целей реформы образования – «привести высшую школу РФ в соответствие с требованиями Болонской конвенции, благодаря чему российские дипломы будут котироваться и за рубежом». Вообще-то, хотелось бы, чтобы котировались не только российские дипломы, но и российские специалисты. До сих пор, правда, отсутствие дипломов международного образца не слишком мешало лучшим отечественным «мозгам» утекать за границу. За рубеж уже выехали более двухсот тысяч российских ученых и недурно там устроились. Уверен, что многие наши вузы даже не подозревают о том, каким требованиям должна отвечать их работа в новых «болонских» условиях. Есть ощущение, что и соответствующие Министерства - образования, труда, финансов - не совсем в курсе. Непроработана масса важнейших вопросов. Например, не определена номенклатура должностей, которые разрешено занимать бакалаврам; общественности и работодателям не разъяснена полноценность бакалаврской степени и так далее. Будем плодить новых безработных? Не решены и проблемы финансирования – образовательных кредитов, преподавательских зарплат, стипендий, оплаты стажировок и так далее. Ясно же, что отсутствие реальных капиталовложений в систему образования не заменит ни одна реформа.

И все-таки эволюция, а не революция!

Очередная «революция» снова идет сверху, снова всех ломают через колено, снова не продуманы все ее последствия. Нам нужны глубокие изменения в системе образования, но не такие скоропостижные, по принципу «собрать и поделить», и не ценой новых социальных потрясений. Проблему нужно изучать действительно всесторонне и всенародно. И решающее слово должно быть за самими вузами – теми, кто уже заработал авторитет в своей отрасли. Им лучше знать, кто из них готов к «болонской» жизни уже сегодня, кто – завтра, а кто должен и дальше сохранять свои собственные, десятками и сотнями лет создаваемые традиции, чтобы через 800 лет иметь такое же мировое признание, которое сегодня имеет рожденный в 1209 году Кембридж. Качество российского образования мы должны рассматривать не только на уровне знаний и понятий, но и через призму требований сегодняшнего времени. Высшая школа должна готовить специалистов, способных обеспечить положительные изменения в экономике страны.