Смена вектора или Дума в новой системе координатДискуссия на тему независимости и самостоятельности областного парламента возникла с первых дней истории Государственной Думы Томской области. Перед каждыми выборами и после них наблюдатели всегда скрупулезно подсчитывали: сколько депутатов лояльных к администрации области, сколько - оппозиционных, сколько - непонятно каких. Те же подсчеты эксперты вели и при принятии важнейших для области решений. Этот интерес более чем понятен: провозгласив принцип разделения и независимости разных ветвей власти, мы пытаемся понять, как и насколько этот принцип реализуется на практике. И отмечаем, что практика у нас специфическая, своеобразная.
Вот примеры, которыми мы обязаны спикеру Думы Борису Мальцеву, изложившему их в своей книге «Слово о законе», где фактически подводит итоги деятельности областной Думы двух первых созывов: «90 процентов законодательных инициатив исходит от администрации области», план законотворческой работы представляет по сути «компиляцию интересов ведомств, которые подводятся под общую шапку и называются законодательной программой», «закон, принятый Думой, вступает в силу только после того, как его подпишет губернатор».
«Одна из причин непонимания людьми практической значимости Думы в том, в России законодательная власть стала вторичной, - делает вывод спикер. – К сожалению, приходится констатировать, что Россия так и не смогла в полной мере создать эффективно работающие институты демократической государственности. Дума – одна из ветвей этой государственности. И при разделении властей Думе досталось только 10% реальной власти».
Оценка, как видим, очень критичная. И самокритичная. Вместе с тем не все так однозначно. Например, при принятии областного Устава Дума смогла отстоять ряд принципиальных вопросов, например, право согласования кандидатур первых заместителей главы администрации, прокурора области и начальника УВД. О возможностях контроля над бюджетным процессом, особенно после создания в Думе Контрольной палаты, мы уже говорили в других публикациях. Добавим жесткую позицию Думы и в вопросах, относящихся к такой важной сфере, как распоряжение государственным имуществом.
В конечном итоге можно сказать, что под контролем Думы в большей или меньшей мере находится фактически все, что связано с управлением областью. И обязательно следует добавить, что этот контроль реализуется на практике. Как бы некоторые люди ни критиковали состав областного парламента, депутаты регулярно устраивают серьезные проверки исполнительной власти, и их лояльное отношение к губернатору не мешает иметь собственную позицию по многим вопросам. Вспомните, например, последнюю трехмесячную историю по утверждению первого заместителя губернатора. Или процедуру согласования бюджета. Или то, как осенью прошлого года Дума раскритиковала и отвергла вариант структуры исполнительной власти…
За десятилетнюю историю Думы подобных примеров можно привести не десятки, а сотни. А незаметны многие из них потому, что спорные вопросы традиционно решаются по-деловому, без конфронтации и скандалов. В отличие, например, от городской Думы Томска.
Но – что греха таить – доминирует у нас все-таки, как и во всей России, исполнительная власть. В выше цитированной книге, вышедшей в 2000 году, Борис Мальцев ставит в пример областным парламентариям Госдуму России, где основными инициаторами законодательного процесса выступают все-таки сами депутаты. Прочитав этот абзац, невозможно не удивиться быстротечности жизни. Потому что сегодня в вопросе независимости и самостоятельности Госдума РФ и Дума Томской области явно поменялись местами. Областная Дума научилась извлекать уроки и из новейшей истории. С некоторого времени региональные политики ясно поняли, что величину их самостоятельности нужно измерять не столько по горизонтали (администрация – Дума), сколько по вертикали (Москва – регионы). В последние годы федеральный центр последовательно, зачастую даже агрессивно выхолащивает суть региональной политики, выводит регионы из реальной политики. Сначала, например, регионалов оттеснили от Совета Федерации, изменив правила формирования его состава. Затем Москва максимально упростила «самостоятельность» финансовой политики регионов. Теперь федеральное законодательство навязывает нам очень жесткие правила функционирования политических партий на местах. Уже ведется массированная пропагандистская подготовка, направленная на кардинальное изменение региональных границ (укрупнение регионов).
Словом, происходит смена вектора: сегодня независимость и самостоятельность определяется с благословения «вертикали», и определяется только ею, а не напряжением интеллекта, инициативностью самих регионов, их стремлением к развитию экономики и социальному благополучию территории. Но совсем скоро ближайшее будущее покажет, как областная Дума осознает себя в новой системе координат.
Александр Будяну |
