Условия, организационно-правовые механизмы и ресурсы модернизации. Из аналитического доклада «Инновационное развитие России: стратегия, ресурсы, законодательные решения» подготовленного к VII Байкальскому международному экономическому форуму. Под общей редакцией начальника Аналитического управления Аппарата Совета Федерации В.Д. Кривова

Необходимость новой модели развития экономики и модернизация

В результате реформ 90-х годов российская экономика пережила беспрецедентный спад. По самым скромным оценкам, показатель ВВП упал к 1998 году (низшая точка падения за период с 1990 года) больше чем на 40 %, а промышленное производство – больше чем на 50 %. Хуже всего обстояло дело с динамикой инвестиций. Объем инвестиций в основной капитал упал в 1998 году почти в 5 раз (21 % от уровня 1989 года). В предкризисном 2008 году их объем составил только 60 % от уровня 1989 года. Несмотря на то, что в 2007 году реальный ВВП впервые превзошел по своему объему уровень 1990 года, по отношению к промышленному производству такого восстановления не произошло. Более того, по многим позициям промышленной номенклатуры спад продолжался и в благополучные 2000-е годы.

Пореформенная Россия практически перестала экспортировать промышленную продукцию и вывозит лишь сырье и продукты его первичного передела. В 1985 году из СССР на экспорт отгружалось 20 % произведенных легковых автомобилей, 28.2 % часов и 39.4 % фотоаппаратов, но зато лишь 5 % угля, 5.55 % круглого леса, 10.7 % газа и 19.7 % нефти. В 2009 году экспорт из России в «дальнее зарубежье» готовых товаров составил лишь 4.7 %, тогда как круглого леса – 23.8 %, газа – 28.8 %, угля – 35.2 %, нефти – 66.4 %[1].

Причем хроническое обеднение ассортимента экспорта продолжалось и в последнее, достаточно успешное для экономики России десятилетие. По данным Всемирного банка, если в 2001 году на долю нефти и газа приходилось менее половины российского экспорта, то в 2010 году эта доля составила две трети, причем еще 15 % приходилось на экспорт других ископаемых ресурсов. Доля высокотехнологичной продукции составила лишь 9 %, и это в основном экспорт вооружений[2].

Таким образом, за годы реформ произошла масштабная деградация и примитивизация российской промышленности.

Это было обусловлено неэффективностью и коррупционностью государственного управления, его ошибочной установкой на развитие финансового сектора в отрыве от реального, на деиндустриализацию российской экономики. В частности, полагалось, что все неэффективное производство (а неэффективным в условиях перехода к мировым ценам на энергоносители и сырье автоматически становилось все промышленное производство, ориентированное на внутренний рынок) должно просто отмереть.

Д.А. Медведев в статье «Россия вперед!» заметил: «Двадцать лет бурных преобразований так и не избавили страну от унизительной сырьевой зависимости… Мы сделали далеко не все необходимое в предшествующие годы. И далеко не все сделали правильно»[3].

В настоящий момент обострился ряд новых вызовов для долгосрочного развития российской экономики. Все еще сохраняется проблема устойчивости российской экономики в связи с возрождением циклического характера глобального развития. Российский механизм экономического роста в 1999-2008 гг. в определяющей степени зависел от внешнеэкономической конъюнктуры, прежде всего, от цен на энергоносители и условий кредитования на мировом рынке. Поскольку в ближайшие годы ввиду продолжающегося кризиса возобновление благоприятных внешнеэкономических факторов маловероятно, то пассивный сценарий развития, консервирующий сложившуюся экспортно-сырьевую модель, приводит к замедлению экономического роста в лучшем случае до 3-4 %. Такие темпы роста не позволяют решать накопившиеся сложные задачи обеспечения макроэкономической и социальной стабильности.

Усиливаются ресурсные ограничения развития со стороны предложения энергоносителей и трудовых ресурсов. Так, согласно прогнозам, в долгосрочной перспективе добыча нефти стабилизируется на нынешнем уровне и достигнет к 2025 году не более 4.5 % роста, в то время как предложение трудовых ресурсов сократится на 9.2 %[4]. Возможности бюджетного стимулирования роста ограничены ввиду дефицитности бюджета и нежелания денежных властей сохранять дефицит для наращивания государственных инвестиций в будущем[5].

Постепенно, в связи с появлением новых игроков, ухудшаются для России позиции на рынках высокотехнологичной продукции (оборонной продукции, гражданской авиации, атомных реакторов).

К настоящему времени все еще не преодолен кризисный спад в производстве продукции инвестиционного назначения.

В этих условиях для построения в России механизма развития, способного вывести страну к концу текущего десятилетия на сопоставимый со странами Европейского Союза уровень потребления, нам жизненно необходим переход на новую модель развития на основе проведения всеобщей высокотехнологичной модернизации экономики. Нужно добиваться более высоких темпов экономического роста близких к 6-7 %, одновременно двигаясь к прогрессивной структуре экономики. Все единодушны в том, что для устойчивого экономического роста России необходима модернизация экономики России. Однако единства взглядов по поводу путей модернизации нет.

Часть экспертов находится в плену идеи инновационного прорыва, большого скачка в постиндустриальное будущее – достаточно развивать те технологии, по которым Россия еще может обогнать другие страны.

Между тем, в отсталой, примитивной экономике инновационный прорыв невозможен – новые технологии индуцируются с помощью уже промышленно освоенных. Для модернизации экономики России необходима новая волна индустриализации. Ни одна страна не обеспечивала себе глобального признания как производитель технологий, наоборот, все развитые экономики добивались первенства как индустриальные. Технологии – ничто, если они не могут быть применены к промышленности, овеществлены в массовом выпуске готовой продукции, способной завоевать мировые рынки.[6]

Если до кризиса в качестве идеологии в мировой экономике превалировал упор на развитие финансового сектора, то сейчас лидирующие позиции занимает идея усиления национальных производительных сил.

Главная задача сегодня – создать современную материально-техническую базу национальной экономики. Требуются масштабная модернизация и обновление основных фондов экономики страны.

Нам необходима модернизация широкого спектра обрабатывающих производств, не только высоко-, но и среднетехнологичных. «Анклавная модернизация» в виде создания обособленных инновационных центров, прямыми и обратными связями подключенных к глобальной экономике, необходима. Но этого мало для создания достаточных условий преодоления сформировавшихся ограничений экономического развития. И в итоге может способствовать закреплению стратегически тупиковой модели «разомкнутой инновационной системы», сложившейся в России: когда идеи отечественной фундаментальной и прикладной науки реализуются на стадиях от создания образца до массового производства за рубежом, а затем в виде готовых изделий импортируются в страну[7]. Существование инновационных сегментов бессмысленно, если не заниматься развитием современной индустрии в целом.

Примечательно, что в последнее время идеи о том, что «на территории России должна действовать вся технологическая и промышленная цепочка – от проведения исследовательских работ до изготовления комплектующих и крупносерийного выпуска конечной продукции» и что «речь сегодня идет о новой волне индустриализации», стали звучать на самом высоком уровне исполнительной власти[8]. Создано Агентство стратегических инициатив[9], призванное осуществлять поддержку и административное сопровождение инновационных проектов.

Задача теперь сводится к адекватной финансовой и организационной поддержке заявленных намерений.

Кризис больнее всего ударил по инвестициям в основной капитал. Они упали более чем на 16 % в кризисном 2009 году, а приподнялись в 2010 году только на 6 %. Вместе с тем другие модернизирующиеся страны, с которыми мы себя привыкли сравнивать, – Индия, Китай – не допустили падения инвестиций в кризис.

Чрезвычайно мала в инвестициях доля банковского кредитования – всего около 9 %. Наблюдается перекос и в структуре инвестиций. Около трети из них направляются в топливно-энергетический комплекс и только 3 % в такие отрасли, как машиностроение, связь.

Что касается государственных инвестиций, то пока только около 10 % бюджета работает на развитие. Недостаточны инвестиции в человеческий капитал – в образование, науку, здравоохранение и в инфраструктуру[10].

России так и не удалось за последние 10 лет стать инвестиционно привлекательной экономикой. Деловой климат до сих пор крайне неблагополучен. Вкладываться в модернизацию производства не торопятся ни зарубежные, ни отечественные предприниматели. Об этом свидетельствуют данные по оттоку капитала из страны. В 2010 году отрицательное сальдо по счету операций с капиталом составило более 35 млрд. долларов, а с января по апрель 2011 года – еще 30 млрд. долларов.

Учитывая опыт других стран, для перехода на новую модель развития необходимо повысить долю инвестиций в ВВП с 20-21 % до 35-40 %. Поэтому поддержка инвестиционной деятельности, улучшение инвестиционного климата в России – это одно из главных направлений экономической политики государства.

Модернизация экономики это не только развитие новых отраслей. Мы должны все производство, основанное на переработке наших традиционных ресурсов и имеющее перспективы для развития, перевести на новый технологический и организационный уровень. Именно с этих позиций России необходимо искать новые конкурентные позиции на глобальных рынках.

Например, в России, занимающей первое место по количеству лесов, есть все необходимые условия не только для наращивания производства продукции высокого передела из древесины, но и для массовой переработки отходов. Имеется в виду производство высококачественных древесных топливных гранул, брикетов, древесного угля. Это, с одной стороны, позволит занять лидирующие позиции в мире в сфере возобновляемых источников энергии, с другой, – создаст тысячи рабочих мест в большинстве субъектов Российской Федерации[11].

Другим нашим богатством является вода. По объему водных ресурсов мы занимаем второе после Бразилии место в мире.

Учитывая нарастающий дефицит пресной воды в мире, мы могли бы завоевать высокие конкурентные позиции на мировом рынке водоемкой продукции. Это такие традиционные для нас сферы производства, как электроэнергетика (в том числе – атомная и гидро), нефтехимия, целлюлозобумажное производство, ряд подотраслей цветной металлургии и другие. «И опять-таки речь должна идти о модернизации и расширении имеющегося производства, а не о том, чтобы прорываться в неведомое»[12]. То есть выделять в виде базовых и модернизировать нужно прежде всего те отрасли, которые в наибольшей степени соответствуют географическому положению, ресурсной основе нашей страны, а также способны с большим запасом прочности интегрироваться в мировую систему экономики.

Большой эффект может дать государственная программа перевооружения армии, предусматривающая выделение 20 трлн. рублей до 2020 года. Оборонно-промышленный комплекс сегодня не в лучшем состоянии. Более 70 % технологий, обеспечивающих производство ОПК, физически и морально устарели, более половины станочного парка изношены на 100 %[13]. Сегодня, когда в развитых странах уже начинают складываться контуры 6-го технологического уклада, в России 6-й уклад пока не формируется, а основу промышленности составляют технологии 4-го уклада – свыше 50 % и технологии 3-го уклада – около 30 %. Доля технологий 5-го уклада составляет примерно 10 % и сосредоточена она в оборонно-промышленном комплексе и в авиакосмической отрасли[14]. Поэтому реальное развитие технологического уровня оборонно-промышленного комплекса, в котором сохранились еще какие-то заделы научно-технических достижений, может стать главным толчком к модернизации смежных отраслей промышленности. Эффект стимулирования распространится по технологическим цепочкам вплоть до фундаментальной науки.

Необходимо повышение конкурентоспособности и таких наших традиционных отраслей, как энергетическое, нефтегазовое, транспортное и тяжелое машиностроение, а также станкоинструментальной промышленности и горно-металлургического комплекса. Ведь для обеспечения технологической безопасности страны необходимо, чтобы развитие энергетической и транспортной инфраструктуры происходило бы при преимущественном использовании продукции отечественного машиностроения и металлургии.

Учитывая то, что Россия все еще обладает значительными производственными и научными заделами, следует, опираясь на них, развернуть широкий процесс импортозамещения.

Одним из важнейших условий модернизации экономики является создание целостной национальной инновационной системы. Пока созданы и функционируют только отдельные ее элементы, а не система в целом. Отдача от инновационной деятельности остается низкой.

Это, прежде всего, объясняется тем, что в течение предыдущих 20 лет инновационная система в России фактически пришла в упадок. С одной стороны, произошло быстрое открытие внутреннего рынка для импортной продукции, а с другой – фактически прекратилось финансирование НИОКР, которое в значительной степени концентрировалось в отраслевых научно-исследовательских институтах и заводских лабораториях.

Существенным изъяном отечественной экономики, сдерживающим развитие инноваций, является недостаточность числа и объемов производства малых и средних предприятий, которые обладают большей активностью и адаптивностью к инновационным решениям, а также склонностью к риску по сравнению с крупными компаниями и фирмами. Ведь «зачастую инновации рождаются не в офисах гигантов индустрии, а в небольших творческих коллективах, где поощряется креативный подход и нет места бюрократии»[15]. Поэтому создание для инновационных малых и средних компаний благоприятной налоговой, финансовой и организационно-административной инфраструктуры становится важнейшей задачей на современном этапе.

Одним из узких мест в инновационном развитии российской экономики является низкий уровень обоснования принимаемых решений по управлению развитием науки и технологическим развитием. Для эффективной ориентации национального научно-технического потенциала на создание, модернизацию либо поддержку импортируемых технологий необходим комплексный целевой прогноз научно-технологического развития экономики. С одной стороны, такой прогноз предполагает выявление перспективных отраслей и подотраслей, ускоренное развитие которых благодаря мультипликативному эффекту будет содействовать росту ВВП, с другой – поиск перспективных либо модернизируемых технологий, способных обеспечить такое развитие[16].

Итак, двигаясь по обозначенным направлениям, России предстоит изменить свой облик, перестав быть синонимом топливно-энергетической отрасли и сформировав диверсифицированную, сложную экономическую систему с развивающимся современным высокотехнологичным сектором.

Возможные меры по увеличению доходных источников бюджета для решения задач модернизации экономики и социальной сферы

Президентом Российской Федерации, Председателем Правительства многократно подчеркивалось, что главными приоритетами политики государства является активная социальная политика и модернизация социальной инфраструктуры, включая здравоохранение и жилье, а также повышение эффективности и конкурентоспособности экономики на основе улучшения предпринимательского климата, реформирования государственного сектора и роста инноваций.

В современных условиях реализация такого подхода особенно актуальна, поскольку в кардинальной модернизации сегодня нуждается не только технологическая база промышленности и экономические институты, но и социальная сфера, которая остается наиболее «слабым звеном» нашей социально-экономической системы и абсолютно не соответствует требованиям рыночной экономики.

Во многом это следствие того, что с самого начала преобразований – в условиях коренной ломки отношений собственности в экономике – социальная сфера оставалась формально государственной, а на практике происходило ее спонтанное и стихийное приспособление к рыночным условиям. Безусловно, за последние годы неоднократно предпринимались и продолжают предприниматься попытки реформирования всех областей, которые напрямую связаны с обеспечением жизнедеятельности – пенсионной системы, здравоохранения, образования, жилищно-коммунального сектора. Однако до настоящего времени ни одно из этих начинаний не дало ожидаемых позитивных результатов. Представляется, что одной из главных причин, тормозящих модернизацию отраслей социальной сферы, является в целом крайне низкий уровень доходов подавляющей части населения и запредельно высокая их дифференциация по различным социальным группам. А доля среднего класса на всем протяжении последнего десятилетия не превышала 10-12 %.

По Индексу развития человеческого потенциала, публикуемого ООН, в прошедшем 2010 году Россия оказалась лишь на 67-м месте, вместо 57-го места, которое она занимала пять лет назад. Причем еще более значительно снизились индексы России, отражающие уровень образования, здравоохранения и жилищной обеспеченности. Так, по показателям образования Россия спустилась с 30-го на 41-е место среди 60 стран. Такая ситуация во многом связана с тем, что даже в самой структуре социальных расходов бюджета сохраняется очевидный крен в сторону финансирования прямых выплат для поддержания текущего уровня доходов населения, но при этом не обеспечивается должным образом модернизация и развитие социальной сферы, в частности систем здравоохранения и образования. Иными словами, происходит сокращение доли расходов государства в развитие человека, что в конечном итоге создает опасность дальнейшей деградации не только социальной сферы, но и в целом всей экономики.

Между тем, история наиболее развитых стран мира доказывает, что модернизация хозяйства всегда сопровождалась формированием новых социальных институтов и повышенным вниманием со стороны государства к вопросам развития человеческого потенциала. История «экономического чуда» в послевоенной Германии и многих других европейских странах, Японии, даже США и современного Китая показывает, что при всей их специфике одним из главных и определяющих факторов быстрого подъема национальных экономик служило проведение активной социальной политики государства. По убеждению главного идеолога «экономики благосостояния» Л. Эрхарда, «рыночная экономика оправданна с хозяйственной и нравственной точек зрения только до тех пор, пока она полнее и лучше, чем какая-либо иная форма экономики, обеспечивает оптимальное удовлетворение потребностей всего народа, когда она в максимальной степени наделяет номинальные доходы граждан реальной покупательной способностью»[17].

Такой подход тем более необходим в современных условиях, когда развитие человеческого потенциала становится основным фактором экономического роста, а на смену сугубо экономическим критериям уровня жизни и роста доходов приходят критерии улучшения качества жизни.

Как отметил на заседании Совета законодателей[18] 28 декабря 2009 года Президент России Д.А. Медведев, «улучшение качества жизни граждан – это, конечно, несомненный приоритет всей нашей деятельности». Об этом же шла речь на встрече Президента с руководством Федерального Собрания Российской Федерации. По сути, уровень жизни населения – это наиболее точный и адекватный «барометр» состояния общества, который значительно более точно, чем другие макроэкономические индикаторы (такие, как рост ВВП, уровень инфляции или дефицит бюджета) показывает, насколько эффективно современное государство выполняет одну из центральных своих функций – распределения ограниченных ресурсов для общества.

Достижение поставленных целей в области социального и экономического развития практически невозможно при низких темпах экономического роста и требует перенастройки, в том числе, финансовой и бюджетной политики, ее нацеленности на стимулирование экономического роста. Так, по оценкам экспертов Правительства, для реализации «инновационного сценария» развития темпы роста российской экономики должны быть не ниже 6 % прироста ВВП ежегодно, с опережением мировой экономики как минимум в полтора раза. При этом главными рычагами ускорения должны стать машиностроительный экспорт и активизация инвестиций.

Огромная роль в решении этих задач принадлежит бюджетной политике государства. Очевидно, что социальная сфера не может целиком подчиняться лишь рынку и должна регулироваться государством, представляющим интересы общества в целом. Поэтому сокращение бюджетной сферы не должно служить самоцелью государственной политики. Такое сокращение объективно возможно лишь на основе постепенного роста уровня доходов населения и развития новых – современных рыночных социальных институтов[19].

Бюджетная политика должна способствовать решению задач повышения конкурентоспособности, модернизации и технологического обновления экономики России. К тому же, пути преодоления дефицита бюджета существуют разные. Можно этого добиваться за счет сокращения государственных расходов. Но это тормозит и развитие экономики, и ее модернизацию, и решение социальных проблем.

В то же время не только экономическая теория, но и конкретный опыт многих стран, и наша недавняя история[20] доказывают, что дефицит бюджета можно преодолевать, не экономя на развитии, а создавая возможности для наращивания масштаба экономики и доходной базы бюджета.

Представляется, что в нынешних условиях главным ориентиром политики должен стать своего рода «социальный императив» – не нарушаемые ни при каких обстоятельствах пороговые условия функционирования важнейших социальных секторов экономики. Это, в первую очередь, относится к сфере жилищного строительства, образования, здравоохранения, науки, культуры[21].

Вместе с тем и сегодня можно использовать многие из предлагаемых мер бюджетной политики, которые способны стать мощным катализатором развития этих секторов экономики и создания источников улучшения качества жизни людей – повышения их материального благосостояния, решения проблем занятости и самореализации человека.

Меры налоговой политики

К таким мерам можно отнести введение в России различных механизмов перераспределения доходов, которые неслучайно широко применяются в других развитых странах[22]. В частности, – переход к прогрессивной шкале подоходного налога. Это позволит значительно сгладить и постепенно преодолеть колоссальное социальное неравенство, которое дестабилизирует наше общество. Поможет в целом поднять социальный статус работающего человека и заработной платы.

При этом речь идет не только о моральных факторах и достижении социальной справедливости, но и о создании необходимых условий для развития экономики. Как показали исследования, проведенные Всемирным банком, высокое неравенство доходов губительно сказывается на экономическом росте, ведет к обнищанию и деградации значительной части населения, подрывает формирование среднего класса. Это, в свою очередь, неизбежно приводит к сокращению внутреннего спроса и ухудшению его структуры[23].

В то же время введение прогрессивного налогообложения и оптимизация распределения доходов – это и мощный стимул роста платежеспособного спроса, и значительный источник дополнительных доходов бюджета, и стимул для инвестиций и модернизации, потому что этими налогами облагаются лишь доходы, выведенные из делового оборота.

Следует отметить, что во многих европейских странах прогрессивный характер носят также некоторые отчисления, например, на пенсии, на здравоохранение и пр[24]. Это дает государству дополнительные доходы, позволяющие выполнять свои функции по социальному обеспечению граждан. Тем самым сокращается разница между богатыми и бедными и средства распределяются в пользу малообеспеченных и нетрудоспособных граждан, что справедливо в социальном плане и не вызывает в западном обществе каких-либо возражений.

Иными словами необходимо создать такую систему, которая стимулирует не личное потребление и «проедание» капитала, а вложение свободных средств в развитие бизнеса, в накопительные фонды и отчисления на благотворительность.

Эффективной мерой в этом плане мог бы стать налог на предметы роскоши, который нацелен на обложение сверхдоходов. Поскольку объектом обложения являются реальные предметы роскоши в зависимости от стоимости, то этот налог не затрагивает средний класс и легко собирается.

Значительно пополнить государственные доходы и способствовать решению социальных проблем могло бы предложение – ввести государственную монополию на производство и оборот этилового спирта, а также установить налог на вмененный доход по всему ликероводочному производству.

Кроме того, предлагалось целевым образом направить часть акцизов от продажи табака и алкогольной продукции на здравоохранение, в частности, на создание государственной сети бесплатных учреждений для лечения наркомании и алкоголизма. Актуальность этих мер очевидна на фоне нарастания остроты названных проблем для общества. Тем не менее, несмотря на то, что эта мера обсуждалась в Правительстве, от нее пока решили отказаться, ссылаясь на необходимость изыскивать огромные средства на выкуп приватизированных предприятий.

Значительным ресурсом для решения социальных задач и улучшения качества жизни мог бы стать налог на недвижимость и землю, который во многих странах является главным источником финансирования муниципалитетов. За счет этих налогов содержатся школы, осуществляется благоустройство и т.д. Разумеется, ставки должны быть сильно дифференцированы в зависимости от качества и характера недвижимости, с тем чтобы не возросла непомерно нагрузка на ту часть населения, которая живет в небольших квартирах или домах.

Однако в современных российских условиях введение этого налога сопряжено со значительными рисками, поскольку нет четкой системы коммерческой оценки земли и недвижимости, а цены носят во многом спекулятивный характер.

Неналоговые источники пополнения доходов бюджета

Помимо налоговых мер, сегодня вносятся предложения по увеличению и неналоговых источников пополнения доходов бюджета, которые к тому же не сопряжены с ростом фискальной нагрузки на экономику и, соответственно, не подрывают стимулы роста производства.

В частности, по оценке экспертов, на период восстановления экономики после кризиса в качестве одного из таких потенциальных резервов пополнения бюджета и финансирования бюджетного дефицита, могли бы стать дополнительные доходы Центрального банка России, полученные в виде процентов по кредитам и депозитам, предоставленным российским коммерческим банкам. (В данном случае речь идет не о прибыли Центробанка, которая почти полностью зачисляется в доход федерального бюджета, а о дополнительных доходах). Как известно, до 2014 года продлена антикризисная норма, по которой в бюджет зачисляется 75 % прибыли, полученной Центробанком. До кризиса Банк России был обязан перечислять в казну 50 % своей прибыли. В прошедшем 2010 году, по данным Минфина, доходы от ЦБ составили 188.4 млрд. рублей.

Следует отметить, что хотя во многих странах центральные банки прибегают к прямому кредитованию банков «второго уровня», Центробанк до кризиса фактически не использовал этот инструмент рефинансирования банковской системы. Однако в последние годы, когда положение многих банков значительно ухудшилось, Банк России для поддержания ликвидности в ходе кризиса взял на себя функции «кредитора последней инстанции» и начал кредитование коммерческих банков. Так, по экспертным оценкам, полученным на основе анализа годовой отчетности Центробанка, доход от подобных операций составлял в 2007 году лишь 343 млн. рублей, но уже в 2008 году он вырос до 44 млрд. рублей, а в 2009 году составил порядка 263 млрд. рублей[25]. Хотя уже к концу 2010 г. объемы таких кредитов и соответственно, доходы по ним существенно снизились[26].

Вместе с тем, следует отметить, что с 1 января 2011 года Центробанк приостановил кредитование без обеспечения на все сроки, и рассматривается вопрос о прямом кредитовании банков под залог золота.

В качестве экстраординарной меры, которая в условиях острого недостатка «длинных инвестиционных денег» в экономике могла бы значительно расширить возможности финансирования государством программ развития, могло бы послужить предоставление российским банкам инвестиционных кредитов, прежде всего, в валюте, с низкими, сопоставимыми с западными кредитными ставками[27]. За счет, например, использования взаймы части золотовалютных резервов, которые сейчас или обесцениваются, или приносят доход не более 3 % годовых. На 1 января 2011 года объем золотовалютных резервов составил 479.4 млрд. долларов. Объем Резервного фонда – около 25.5 млрд. долларов, фонд национального благосостояния – 88.4 млрд. долларов. Использование части этих ресурсов в качестве инвестиционных кредитов для коммерческих банков страны смогло бы приносить доход 6-7 % годовых. Такие инвестиционные кредиты могли бы предоставляться Центробанком напрямую коммерческим банкам. Или же через посредство Внешэкономбанка таким же путем, каким в период кризиса были предоставлены госбанкам субординированные кредиты до 2020 года под 8 % годовых.

Еще одним потенциальным источником пополнения доходов бюджета и финансирования инвестиционных программ развития могло бы стать повышение эффективности управления государственной собственностью и более полноценное зачисление в бюджет дивидендов по госпакетам акций.

На сегодняшний день государство остается крупным собственником и через владение значительными пакетами акций участвует в деятельности многих компаний, в том числе, в высокодоходных секторах экономики. По данным Росимущества, в его управлении сегодня находится более 3.1 тыс. акционерных обществ с государственным участием.

Тем не менее, фактически с первого года приватизации обсуждалась проблема крайне низкого уровня доходов, получаемых государством от управления государственной собственностью. Так, за 2010 год в виде дивидендов в бюджет поступило около 45.2 млрд. рублей, а на 2011 год запланирован доход в сумме 78.16 млрд. рублей, что несопоставимо с теми активами, которыми владеет государство.

Столь невысокий уровень дивидендов, зачисляемых в бюджет, тем более вызывает вопросы в условиях, когда инвестиционная активность многих компаний невысока, а частные акционеры тех же компаний с государственным участием получают многомиллиардные доходы.

Следует отметить, что наряду с этим государство оказывает значительную поддержку многим компаниям в виде взносов в их уставные капиталы. В соответствии со статьей 11 Федерального закона «О Федеральном бюджете Российской Федерации на 2011 год и на плановый период 2012-2013 годов» в 2011 году такие взносы составят более 125 млрд. рублей. Иными словами, в акционерные общества предполагается вложить в 1.6 раза больше бюджетных средств, чем получить доходов от уже находящегося в собственности государства имущества.

Очевидно, что необходимость такой поддержки со стороны государства национальной экономики и финансовой сферы, особенно в период кризиса, не вызывает сомнений. В то же время, представляется, что необходимы более ясные критерии выбора предприятий, которым оказывается такая поддержка и обоснование выделения им бюджетных средств. Так, например, в указанной статье 11 федерального бюджета перечислено порядка 100 акционерных обществ, в которые предполагается вложить бюджетные средства. В ряде случаев их объем не превышает 20–30 млн. рублей, что не может принести высоких доходов. Должен быть также резко усилен контроль за адресностью и эффективностью использования этих средств. Известно немало примеров, когда государственные инвестиции используются не по целевому назначению или просто расхищаются[28].

Необходимо законодательно установить такие условия хозяйственной деятельности, при которых частные акционеры будут обязаны в полной мере разделить ответственность за финансовое состояние акционерных обществ, а доходы от прибыли и дивиденды по акциям будут распределяться, по меньшей мере, по четким критериям и в зависимости от степени участия.

Помимо перечисленных потенциальных источников дополнительных доходов бюджета, огромным резервом высвобождения бюджетных средств является более эффективное и рациональное их использование.

Как известно, ежегодно бюджет теряет огромные средства из-за нерациональной и плохо контролируемой системы госзаказа. Так, в частности, при организации закупок для государственных нужд отсутствует «сквозной» мониторинг закупочных цен и анализ результатов исполнения контрактов.

По оценкам, приведенным начальником Контрольного управления Администрации Президента К.А. Чуйченко на совещании по вопросам исполнения поручений Президента Российской Федерации (29 ноября 2010 г.), экономический эффект от очищения системы госзаказа от «откатов» и различных «порочных» закупок может, по самым консервативным оценкам, составить более 1 трлн. рублей в год. Фактически это пятая часть общей суммы госзаказа за 2010 год, которая превысила 5 трлн. рублей, затраченных из бюджетов разных уровней. В сфере госзакупок работают порядка 260 тысяч подрядчиков и поставщиков. Ежегодно с ними заключается более 10 миллионов контрактов.

Многочисленные нарушения в финансово-бюджетной сфере ежегодно выявляются и в результате проверок, проводимых Счетной палатой РФ. Так, в 2010 году таких нарушений было выявлено на 483.9 млрд. рублей против 238.3 млрд. рублей в 2009 году. При этом нарушения касаются не только средств, напрямую связанных с бюджетом, но и внебюджетных фондов.

Очевидно, что эти ежегодно теряемые бюджетом средства также могут рассматриваться как колоссальный резерв бюджетного финансирования и приносить дополнительные доходы государству.

Зарубежный опыт (в частности, США, Франции, Канады) показывает, что создание отлаженной и жестко контролируемой федеральной контрактной системы позволяет успешно пресекать коррупционные схемы. В настоящее время в Минэкономразвития России ведется работа по кардинальной перестройке организации госзакупок для того, чтобы выстроить единую систему, дающую цельное представление о прогнозе закупок для государственных нужд, о прохождении и размещении госзаказа на всех стадиях, включая учет и контроль исполнения государственных контрактов. Это поможет более четко отслеживать, на что и как тратятся бюджетные деньги, и повысит экономическую отдачу от расходования бюджетных средств.

Комплексный целевой прогноз научно-технологического развития как необходимое условие модернизации

Курс на модернизацию российской экономики, перевод ее на инновационный путь развития требуют усиления научно-технического и технологического прогнозирования, формирующего исходные предпосылки, условия и ограничения модернизационных преобразований.

В России накоплен значительный опыт социально-экономического и научно-технического прогнозирования. Основы теории научного предвидения будущего, то есть по существу научные основы прогнозирования, разработаны в двадцатые годы выдающимся российским ученым Николаем Дмитриевичем Кондратьевым, исходившим из необходимости опираться в познании ожидаемого будущего на закономерности статистики, циклической динамики и социогенетики.

Н.Д. Кондратьев, будучи сторонником плановой системы хозяйствования, утверждал, «что план – не только предвидение, он одновременно и программа действий, но план без всякого предвидения – ничто».

В Советском Союзе роль экономического и научно-технического прогнозирования вначале недооценивалась, первые пятилетние планы разрабатывались без опоры на прогностические исследования.

Но в шестидесятые годы прошлого века произошел резкий поворот. В результате которого, с одной стороны, в России сформировалась одна из самых передовых в мире научных школ социально-экономического и научно-технического прогнозирования и, с другой стороны, в текущем и перспективном макроэкономическом планировании и управлении стали широко использоваться демографические, погодно-климатические, экономические, военные, отраслевые и региональные прогнозы.

Прогнозирование стали увязывать с программно-целевым планированием, разработкой целевых комплексных программ и такой прогрессивной подход сохранился до наших дней.

Характерно, что уже в те годы была осознана необходимость разработки не только отраслевых, региональных, функциональных прогнозов, но и комплексного народно-хозяйственного прогноза, сочетающего и увязывающего разные аспекты развития экономики как целостной системы.

Перспективное прогнозирование на 10-15 лет и более сопровождало попытки построения долгосрочного плана социально-экономического развития страны на 15 лет и Комплексной программы научно-технического прогресса и его социально-экономических последствий вплоть до распада Советского Союза.

В постсоветский период реставрация прогностических разработок в их взаимосвязи с программно-целевым планированием и управлением получила законодательное закрепление в 1995 году в Федеральном законе «О государственном прогнозировании и программах социально-экономического развития Российской Федерации».

Вместе с тем было ослаблено внимание к отраслевым научно-техническим программам, число которых в советский период составляло около двухсот. В этом, кстати, видится одна из причин инновационного отставания российской экономики в 1990-2000 годы.

Объявленный и проводимый в стране курс на модернизацию российской экономики призван исправить сложившееся положение и придать современной линии социально-экономического развития России выраженный инновационный характер.

Такой поворот настоятельно требует активизации научно-технологического прогнозирования как способа и инструмента придания процессам экономического роста необходимой целевой ориентации.

В нынешних условиях, характеризуемых, прежде всего, острой необходимостью повышения качества и конкурентоспособности производимой продукции, эффективности производства, рачительного использования всех видов экономических ресурсов, на первый план выходит совершенствование технологии как ключевое направление преобразования облика российской экономики.

В этом свете особую роль приобретает научно-технологическое прогнозирование, призванное высветить пути и целевые ориентиры технико-технологического прогресса, способного поднять производственные процессы в России на качественно новый уровень мировых достижений.

Для эффективной ориентации национального научно-технологического потенциала на создание, модернизацию или поддержку импортируемых технологий необходим комплексный целевой прогноз технологического развития экономики. При этом необходимо опираться на научный потенциал Российской академии наук и накопленный ею многолетний опыт разработки комплексных программ научно-технического прогресса на 20 лет.

Системный технологический прогноз развития экономики, с одной стороны, предполагает выявление отраслей и подотраслей, ускоренное развитие которых благодаря мультипликативному эффекту будет содействовать росту ВВП, а с другой – поиск состава перспективных либо модернизируемых технологий, способных обеспечить такое развитие.

Технологическое совершенство производства определяется, прежде всего, его преобладающим технологическим укладом[29]. Российская наука и экономика близки к освоению пятого технологического уклада, в котором в качестве ведущих направлений техники и технологии выступают микроэлектроника, биотехнология, информатика, космическая техника.

Достижения в этих областях оказывают революционное воздействие на информационную технику, компьютеризацию, телекоммуникации, мобильную связь.

На горизонте современного научно-технического и технико-технологического развития уже явно просвечивает шестой технологический уклад, в котором технико-технологический прогресс представлен нанотехнологиями, генной инженерией, информационными технологиями, освоением альтернативных источников энергии.

Выход на этот технологический уклад позволяет освоить производство и применение наноматериалов, биотехнологий, освоить водородную энергетику, экотехнологии, новейшие транспортные средства, повсеместное использование интернета.

Уверенный, поступательный переход от нижестоящих к вышестоящим технологическим укладам образует столбовую дорогу модернизации производства в России. Но прокладывание такой дороги не представляется возможным без развитого перспективного научно-технического и технологического прогнозирования, органично встроенного в систему макроэкономических долгосрочных прогнозов, охватывающих отечественную и мировую экономику.

Объектом прогнозирования становятся ожидаемые научные открытия, крупные изобретения, цикличная динамика технологий в разных отраслях, развитие научно-технического потенциала страны, благоприятные и неблагоприятные экономические и социальные последствия технико-технологической модернизации производства, инновационного прорыва.

Возрастает настоятельность проблемы расширения горизонтов социально-экономического и научно-технического прогнозирования в свете задач, поставленных модернизацией российской экономики.

Очевидно, что реализация модернизационной программы потребует периода времени продолжительностью 15-20 лет.

Между тем, согласно выработанному наукой управления и подтвержденному практикой принципу временная протяженность прогноза должна существенно превышать плановый период.

Отсюда следует, что горизонт прогнозирования как инструмента предвидения результатов и последствий модернизации должен обладать продолжительностью порядка 20-30 лет.

Научно-методические и организационные основы разработки прогнозов на столь продолжительный период времени пока не выработаны, представляют актуальное направление исследований и разработок академической и прикладной экономической науки и науки управления.

Прогнозирование технологического развития, предваряющее и сопровождающее модернизацию российской экономики, должно учитывать такой немаловажный фактор влияния на социально-экономические процессы как глобализация.

Вне зависимости от выбора национальной стратегии модернизации комплексный прогноз научно-технологического развития российской экономики необходимо строить исходя из долговременных устойчивых тенденций развития науки, техники, технологии во всем мире, обладающих всепроникающим характером вследствие естественной диффузии открытий, изобретений, ноу-хау, научно-технического обмена между странами, закупки прав использования патентов.

Придание прогнозу научно-технологического развития целевой ориентации, превращение его в комплексный целевой прогноз обусловливает потребность в нацеленности прогнозно-аналитических исследований на достижение заранее намеченных социально-экономических и научно-технических результатов.

Целенаправленность прогнозного подкрепления программы модернизации российской экономики может быть достигнута посредством привязки прогноза к системе целей, содержащихся в Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года.

При таком подходе прогнозное предвидение должно опираться, ориентироваться на следующие целевые индикаторы, выраженные в описательной форме:

диверсификация структуры российской экономики;

повышение конкурентоспособности экономики и ее адаптация к условиям мирового рынка;

эффективное использование человеческого капитала;

развитие высокотехнологичных производств;

широкое применение энергосберегающих и материалосберегающих технологий, создание материалов с заранее заданными свойствами;

достижение прорыва в новых наукоемких отраслях и в экономике знаний.

Комплексный целевой прогноз научно-технологического развития российской экономики, рассматриваемый как предпосылка и условие модернизации, самым тесным образом связан с социально-экономическими программами, посредством которых в стране решаются крупные социальные, экономические, научно-технические проблемы.

В числе примерно пятидесяти федеральных целевых программ, осуществлявшихся в первом десятилетии нынешнего века, примерно четвертую часть составили программы развития высоких технологий и модернизации производства.

В число таких федеральных целевых программ входят:

Программа «Модернизация транспортной системы России (2002-2010 годы)»;

Программа «Глобальная навигационная система»;

Программа «Национальная технологическая база на 2002-2006 годы и на 2007- 2011 годы»;

Программа «Электронная Россия (2002-2010 годы)»;

Научно-техническая программа «Исследования и разработки по приоритетным направлениям развития научно-технологического комплекса на 2002-2006 годы и на 2007-2012 годы»;

Программа «Энергоэффективная экономика на 2002-2005 годы и на перспективу до 2010 года»;

Федеральная космическая программа России на 2006-2015 годы»;

Программа «Развитие гражданской авиационной техники России на 2002-2010 годы и на период до 2015 года».

Разработка указанных федеральных программ сопровождалась целевым прогнозированием, однако оно не было достаточно совершенным, что послужило одной из причин их незавершенности, невыхода на целевые ориентиры и продления сроков реализации.

Экономическое и научно-техническое прогнозирование нашло применение при составлении долгосрочных проектов развития таких ведущих отраслей российской экономики, как энергетика, транспорт, аграрно-промышленный комплекс.

В 2010 году Правительство Российской Федерации приняло решение о разработке и последующей реализации нового вида социально-экономических программ, именуемых государственными программами Российской Федерации.

В их общем количестве, составляющем 41 программу, весьма значительная часть – 16 программ – входит в раздел «Инновационное развитие и модернизация экономики».

К числу таких относятся, например, государственные программы:

развитие науки и технологий;

экономическое развитие и инновационная экономика;

развитие промышленности и повышение ее конкурентоспособности;

космическая деятельность России;

информационное общество;

энергоэффективность и развитие энергетики.

Разработка указанных государственных программ предусматривает составление целевого прогноза конечных результатов программы, что закреплено Порядком разработки, реализации и оценки эффективности государственных программ Российской Федерации, утвержденным постановлением Правительства РФ.

Применение научно обоснованных методов перспективного прогнозирования и современных технологий организации государственного управления призвано способствовать надежному выполнению планов модернизации российской экономики.

Экономико-правовые аспекты регулирования инновационной деятельности

Как было отмечено выше, одним из важнейших условий модернизации экономики является создание целостной национальной инновационной системы. По разным оценкам, в настоящее время вклад инновационной продукции в ВВП страны составляет лишь около 5 %, тогда как в развитых странах – от 40 до 60 %. На НИОКР в России во всех секторах экономики тратится лишь около 1 % ВВП. Доля высокотехнологичной продукции в общем объеме экспорта не превышает 3 %.

Формирование ясных и однозначных экономических, организационных, материально-технических, кадровых требований и ориентиров для создания благоприятных условий стимулирования инновационной деятельности в рамках всего инновационного цикла является задачей экономической науки и необходимым начальным условием для подготовки законодательной базы.

Такие требования относятся к следующим основным субъектам инновационной деятельности:

учреждениям фундаментальной науки, прикладным научным учреждениям, проектным и технологическим организациям;

хозяйствующим субъектам различных форм собственности, бизнесу;

учреждениям образования;

органам государственной власти и органам местного самоуправления.

В соответствии с основными функциями субъектов инновационной деятельности можно сформулировать укрупненные задачи каждой из групп указанных субъектов. Эти задачи необходимо нормативно закрепить в законодательстве.

К функциям хозяйствующих субъектов и бизнеса относятся: разработка, финансирование и реализация инвестиционных проектов, освоение рынка создаваемого инновационного продукта. К функциям учреждений науки, проектным и технологическим организациям – фундаментальные научные и прикладные исследования, прогнозы и экспертиза, проектные разработки техники, технологий, процессов и т.д. К функциям учреждений образования – подготовка специалистов и управленцев, обеспечение непрерывного образовательного процесса и повышения квалификации, подготовка государственных и муниципальных служащих. Основными задачами органов государственной власти и органов местного самоуправления является, прежде всего, законодательное обеспечение условий инновационной деятельности, бюджетное финансирование, налоговые, административные, организационные и иные преференции для субъектов инновационной деятельности.

Экономические и правовые механизмы регулирования инновационной деятельности следует сориентировать, во-первых, на то, чтобы не только был создан инновационной продукт в виде научной идеи и технической разработки, но и чтобы этот продукт был представлен потребителю в виде конкурентного материального продукта на рынке. Во-вторых, чтобы обеспечить выполнение первого условия, экономические стимулы позиционируются таким образом, чтобы производитель инновационного продукта был заинтересован в этом на всех этапах инновационного цикла (научная разработка идеи – техническая и технологическая ее разработка – организация и производство конечного продукта). На всех стадиях производства инновационного продукта нельзя забывать об учете интересов производителя.

Надо сформировать институциональные условия для экспертизы соответствия деятельности законодательно установленным критериям и параметрам «инновационности», а также контроля достижения этих параметров на всех этапах инновационного цикла. Известно, что функции экспертизы и контроля, которыми могут быть наделены законом государственные структуры или саморегулируемые организации, потенциально несут в себе коррупционную составляющую. Поэтому при правовом регулировании инновационной деятельности необходимо предусмотреть ясные и четкие механизмы, противодействующие возникновению коррупционно опасных условий и ситуаций. Одновременно решаются задачи, обеспечивающие максимальную объективность и публичную доступность методик и результатов оценок конкретной инновационной деятельности на соответствие ее законодательно установленным критериям и параметрам. Достижение приемлемого уровня формализации решения этих вопросов в законодательстве Российской Федерации является чрезвычайно трудной проблемой, которая до сих пор не нашла своего удовлетворительного отражения в законопроектной деятельности.

Следует особо отметить, что основными материальными ограничениями инновационной деятельности в России являются не столько отсутствие идей и научных разработок, сколько отсталость технической, технологической и экспериментальной базы предприятий, утрата производственных мощностей, использующих передовые технологии, практически полная ликвидация «заводской» науки.

В мировой практике ключевую роль в развитии инновационной деятельности играет «внутрифирменная» наука, интегрированная в реальный сектор экономики. В ведущих индустриальных государствах компаниями выполняется основной объем научных исследований и разработок: 65 % – в странах ЕС, 71 % – в Японии, 75 % – в США. Российская «заводская» наука незначительна по своим ресурсам (6 % затрат на исследования и разработки) и весьма односторонне ориентирована на решение краткосрочных технических задач собственного производства. Более 70 % всех изобретений направлено на поддержание или незначительное усовершенствование существующих и, в большинстве своем, устаревших видов техники и технологий. В этой связи инновационно активные предприятия отдают предпочтение приобретению готового оборудования, прежде всего импортного. Недостаточные масштабы и низкая скорость распространения нововведений характеризуют современную научно-техническую политику в России. Уровень инновационной активности в промышленности не превышает 10 % по сравнению с 51 % по странам ЕС.

Существенным ограничением также является утрата кадрового потенциала в большинстве отраслей промышленности, который в отличие от материальных ресурсов не может быть воссоздан в короткие сроки даже при массированном направлении финансовых ресурсов на эти цели.

В этих условиях намерение Правительства быстро, рывком перейти к инновационной экономике выглядит, по меньшей мере, не реалистично. Быстро освободиться от сырьевой зависимости невозможно. Переход к инновационному развитию требует не только осознания необходимости изменения прежней модели развития, но и создания реальных условий для осуществления инновационной стратегии.

Необходимо продвижение по целому ряду направлений, главными из которых представляются следующие.

1. Создание современного эффективного организационно-экономического механизма инновационной деятельности, включающего в себя организацию фундаментальных исследований, прикладных исследований и разработок (НИОКР), внедрение и освоение новшеств, их опытную проверку и распространение (обмен, лицензионная деятельность), центры трансферов технологий (специальные экономические зоны, кластеры, технопарки).

2. Создание благоприятного инвестиционного, налогового климата, патентной среды, способствующих притоку инвестиций в инновации.

3. Создание государственной системы страхования рисков инвестиционно-инновационной деятельности.

4. Государственное кредитование либо поддерживаемое государственными гарантиями банковское кредитование инновационных процессов.

5. Формирование спроса и государственного заказа на инновационные товары и технологии широкого применения.

6. Совершенствование механизмов долевого финансирования крупных инновационных проектов со стороны государства и частного бизнеса.

7. Поддержка процессов интеграции российских компаний в мировой рынок через создание транснациональных корпораций.

Безусловно, главным источником финансирования фундаментальных исследований и исследований в интересах национальной безопасности является государство. Необходима достаточная государственная поддержка НИОКР в ряде наукоемких отраслей (атомная, аэрокосмическая промышленность, машиностроение, приборостроение и электроника и др.) Для восстановления и воссоздания российских научных академических школ и объема фундаментальных исследований необходимо существенное увеличение (в несколько раз) бюджетных средств, выделяемых на эти цели[30].

Важное значение в современных условиях приобретает формирование также такого нового элемента национальной инновационной системы, как интегрированной с высшим образованием системы научных исследований и разработок, гибко реагирующей на запросы со стороны экономики. Так, согласно Программе развития федерального государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова» до 2020 года к приоритетным направлением его развития, наряду с образовательной и научной работой, «относится инновационная деятельность – практическое использование и коммерциализация результатов научных исследований, технических, технологических, и организационно-экономических нововведений»[31].

Модернизацию экономики, формирование и функционирование эффективной национальной инновационной системы в полной мере следует обеспечить соответствующей правовой базой. И несмотря на то, что в последние годы всеми ветвями власти велась активная работа над развитием национальной инновационной системы, приняты новые законы, десятки указов Президента Российской Федерации, постановлений Правительства, результаты этой работы пока ощущаются слабо.

Одной из актуальных проблем создания национальной инновационной системы является формирование эффективной правовой базы для стимулирования инновационной деятельности.

От того, каким образом формулируются понятия «инновация» и «инновационная деятельность», зависит во многом формирование законодательной основы. Понятия «инновации» и производные от него – «инновационный продукт», «инновационная деятельность», «инновационный процесс», «инновационная система» и др. сравнительно недавно используются в мире и в нашей стране[32]. Понятие «инновация» в науке и на практике используется в «широком» и «узком» смысле. При узком толковании ключевая цель инновационной деятельности (использование и внедрение инноваций) заключается в создании инновационного продукта, обладающего более высокими экономическими (прибыль, доход и др.) или социальными параметрами по сравнению с существующими продуктами (товарами, услугами). В широком смысле инновационной является деятельность, начиная от поиска и формулирования новой идеи до создания, распространения и потребления (использования) инновационного продукта.

Законодательство должно отвечать требованиям экономического стимулирования всего инновационного цикла (от зарождения идеи до потребления инновационного продукта) в целом и каждого его этапа в частности. При этом необходимо четко осознавать, что существуют особенности стимулирования каждого этапа. Инструменты государственного стимулирования такой деятельности на каждом этапе могут быть различными.

Одной из основных проблем, стоящих на пути становления и развития российской национальной инновационной системы, является отсутствие на федеральном уровне единого консолидирующего акта в виде закона об инновационной деятельности в Российской Федерации.

Тем не менее, нельзя не отметить, что попытки разработки такого акта предпринимались неоднократно. Так, в Государственной Думе в разные периоды рассматривались и сейчас рассматриваются проекты федеральных законов об инновационной деятельности[33]. В регионах также предприняты попытки формирования законодательной среды для стимулирования инноваций, однако они не могут заработать в полную силу из-за отсутствия базового федерального закона[34].

Важной проблемой формирования правовой среды для инноваций является, как уже неоднократно указывалось, отсутствие базовых законодательных параметров инновационной деятельности на федеральном уровне. Эта проблема частично решена в проекте федерального закона № 495392-5 «О государственной поддержке инновационной деятельности в Российской Федерации», внесенного 2 февраля 2011 года в Государственную Думу. Существенным недостатком этого законопроекта, в отличие от других законопроектов[35], является то, что в нем не содержатся определения ключевых терминов инновационной деятельности. В федеральном законе необходимо раскрыть и закрепить такие понятия, как «инновационная деятельность», «инновации», «инновационная продукция», «инновационная система», «государственная инновационная политика», «инновационное предприятие», «специализированная инновационная организация», которые, в свою очередь, будут являться базовыми для гражданского, налогового, бюджетного законодательства[36].

В дополнение к принципам и положениям, содержащимся в законопроекте, в него целесообразно включить принципы управления инновационной деятельностью, дополнить мерами по ее государственной поддержке, а также ввести нормы, регулирующие отношения, возникающие в процессе создания нового знания (в частности, научного результата и его востребованности) при оформлении интеллектуального продукта в материально-вещественный результат и при передаче прав на интеллектуальный результат.

Условия и механизмы привлечения российских и зарубежных инвестиций

Инновационное развитие и модернизация экономики возможны только в тех странах, где осуществляется масштабное наращивание инвестиций и обеспечивается при этом их эффективность. В России в условиях финансово-экономического кризиса объем инвестиций в отечественную экономику в 2009 году резко сократился – по сравнению с 2008 годом на 16.1 %. По итогам 2010 года общий объем инвестиций в основной капитал в России составил 9.1 трлн. рублей, что всего лишь на 6 % больше объема 2009 года[37]. Еще менее утешительны данные по объему инвестиций в 2011 году. За первые четыре месяца 2011 года объем инвестиций в основной капитал вырос всего на 0.1 % по сравнению с аналогичным периодом предыдущего года.

Для интенсификации процесса наращивания инвестиций в России необходимо объединить реальное финансовое участие государства, частного российского и западного капитала, задействовать современные экономические механизмы государственно-частного партнерства.

Основными формами государственно-частного партнерства в нашей стране являются механизм концессионных соглашений, деятельность Инвестиционного фонда Российской Федерации, создание кластеров и особых экономических зон, в которых государством обеспечивается создание необходимой для привлечения частных инвестиций инфраструктуры[38].

В 2005 году в России был принят Федеральный закон «О концессионных соглашениях»[39]. С принятием закона были созданы нормативно-правовые предпосылки для расширения практического взаимодействия государства и бизнеса в сфере финансирования и реализации совместных проектов. Несмотря на это, концессионные соглашения так и не стали в России эффективным механизмом привлечения инвестиций.

Практическое применение закона «О концессионных соглашениях» показало, что он не реализует тех ожиданий, которые на него возлагались. Во-первых, договор концессии не предоставляет потенциальным инвесторам каких-либо дополнительных прав или какой-либо дополнительной защиты своих интересов по сравнению с действующим законодательством. Во-вторых, сложной остается процедура формирования и заключения самого соглашения, происходит различное толкование условий изменения и расторжения договора. В-третьих, вопросы, связанные с функционированием и финансированием государственно-частного партнерства, урегулированы не в полной мере.

Таким образом, требуется скорейшее развитие и совершенствование законодательства в сфере концессий, формирование подзаконной нормативной базы, призванной устранить существующие пробелы и стать правовой основой государственно-частного партнерства.

Наиболее современным и перспективным инструментом, содействующим решению задач по привлечению инвестиций, являются особые экономические зоны. Специализация этих зон самая широкая, но базовый принцип функционирования состоит в предоставлении таможенно-тарифных, налоговых льгот, правовой автономии. Особые экономические зоны, в первую очередь технико-внедренческого и промышленно-производственного типа, могут стать катализатором процесса модернизации отечественной экономики и развития инноваций. Несмотря на это, на практике процесс формирования и функционирования этих зон остается крайне неэффективным, что наглядно проявляется на примере особых экономических зон технико-внедренческого типа «Томск» и «Санкт-Петербург».

В 2011 году Счетная палата Российской Федерации провела проверку эффективности создания этих зон[40]. В результате было установлено, что в нарушение условий соглашений на территории особых экономических зон объекты инженерной, транспортной и социальной инфраструктуры вводились в эксплуатацию несвоевременно. Это приводило к несоблюдению сроков завершения строительства объектов, неэффективному освоению средств и, как следствие, к низкому объему инвестиций со стороны резидентов особых экономических зон. В ходе проверки было также выявлено, что резидентами особых экономических зон «Томск» и «Санкт-петербург» не выполнялись условия заключенных соглашений о ведении технико-внедренческой деятельности, что в основном связано с большим опозданием при создании объектов инфраструктуры на территории особых экономических зон. В конечном счете Минэкономразвития России и ОАО «ОЭЗ» в недостаточной степени обеспечивали выполнение задач, определенных требованиями Федерального закона «Об особых экономических зонах» и установленных условиями соглашений о создании этих зон. Вследствие этого указанные экономические зоны демонстрируют невысокие темпы развития и весьма низкий социально-экономический эффект от их деятельности.

Как уже было отмечено, еще одним инструментом государственно-частного партнерства является Инвестиционный фонд Российской Федерации, сформированный 1 января 2006 года в соответствии с постановлением Правительства Российской Федерации от 23 ноября 2005 года № 694 «Об Инвестиционном фонде Российской Федерации». Главной целью использования средств Фонда является поддержка приоритетных для государства и регионов конкретных инвестиционных проектов путем создания транспортной, инженерной или энергетической инфраструктуры государственного или муниципального значения, без которой эти проекты не могут быть реализованы.

В рамках деятельности Фонда осуществляется тесное взаимодействие с институтом развития – государственной корпорацией «Банк развития и внешнеэкономической деятельности (Внешэкономбанк)». По ряду региональных инвестиционных проектов Внешэкономбанк выступает в качестве кредитной организации, предоставляющей заемные средства для реализации проекта[41]. При этом стоит отметить, что в условиях финансово-экономического кризиса, а также учитывая нежелание денежных властей сохранять дефицит для наращивания государственных инвестиций в будущем, перспективы работы Инвестиционного фонда остаются весьма туманными.

Важным шагом на пути формирования инновационной системы в России стало также создание в 2006 году ОАО «Российская венчурная компания» – государственного фонда венчурных фондов Российской Федерации. При ее создании, равно как и при создании особых экономических зон, технопарков, бизнес-инкубаторов и других элементов инновационной системы, широко использовался зарубежный опыт организации поддержки бизнеса. К началу августа 2010 года число проинвестированных фондами ОАО «Российская венчурная компания» инновационных компаний достигло 31. Совокупный объем проинвестированных средств — около 4.5 млрд. рублей[42]. Несмотря на очевидные достижения в работе компании, приходится констатировать, что в масштабах страны, такой объем инвестиций не может выступить в роли катализатора процессов модернизации отечественной экономики.

Как отмечалось выше, в ходе выступления на межрегиональной конференции партии «Единая Россия» в Волгограде 6 мая 2011 года Председателем Правительства Российской Федерации В.В. Путиным была выдвинута инициатива о создании Агентства стратегических инициатив. Цель создания агентства состоит в поддержке уникальных общественно значимых проектов и инициатив среднего предпринимательства, содействие профессиональной мобильности и поддержки молодых профессиональных коллективов в социальной сфере[43].

Необходимость создания Агентства стратегических инициатив связывается со слабостью механизмов государства и бизнеса по поиску, отбору, поддержке и продвижению инноваций (до стадии их коммерциализации и выхода на рынок). Ожидается, что агентство будет более гибким и оперативным в поиске и продвижении инноваций, нежели профильные министерства и ведомства (за счет открытости и неангажированности при отборе проектов, привлечения широкого круга экспертов, минимизации бюрократических формальностей и процедур).

По оценке В.В. Путина, «ключевая задача агентства заключается в том, чтобы поддержать тех, кто уже что-то сделал, особенно речь идет о среднем бизнесе. У нас есть специальные структуры, которые работают с малым бизнесом, есть специальные структуры, которые работают с крупным бизнесом. Но средний бизнес у нас остался в известной степени обделенный вниманием»[44]. Агентство стратегических инициатив, по словам В.В. Путина, призвано не конкурировать с инновационным центром в «Сколково», а дополнять его. Агентство может служить центром притяжения инноваций, которые по различным причинам «не вписываются» в формат «Сколково».

Ключевым механизмом развития российских регионов и отраслей промышленности, в том числе и за счет привлечения инвестиций, может стать развитие кластеров. Кластеры – это концентрация специализированных знаний, навыков, инфраструктуры и поддерживающих отраслей в конкретном месте с целью увеличения производительности, усиления инноваций и формирования новых бизнесов[45]. Кластерная политика может рассматриваться как система государственных мер и мероприятий, направленных на комплексное развитие территорий. Она включает в себя как элементы промышленной, так и региональной политики.

В настоящее время в региональных отраслевых программах, принимаемых в нашей стране, как правило, отсутствует тщательная проработка административных и экономических инструментов. Они не решают главной задачи – комплексного и инновационного развития производительных сил регионов, а носят скорее разрозненный, не связанный с другими региональными или отраслевыми программами характер. Применение кластерного подхода для региональных органов власти позволяет комплексно, системным образом рассматривать ситуацию в группе взаимосвязанных предприятий, относящихся к разным отраслям[46].

В регионах, на территории которых складываются эффективные кластеры, улучшается деловая среда, повышается конкурентоспособность предприятий, появляются новые рабочие места и, как следствие, улучшается социальная обстановка.

Учитывая, что основным проводником научно-технического прогресса является рынок машин и оборудования, перспективным с точки зрения модернизации отечественной экономики является формирование кластерного подхода для машинно-технической продукции. Решение ее трех основных проблем: технологической отсталости, недостатка финансовых ресурсов и дефицита квалифицированных кадров – позволит более эффективно использовать российскую машинно-техническую продукцию в целях интенсивного развития высокотехнологичных отраслей.

Как было сказано выше, экстенсивное увеличение инвестиций в отечественную экономику является важным, но не единственным условием инновационного развития. Не менее значимым фактором экономической модернизации является повышение эффективности инвестиций. Увеличение вложений в основной капитал или в инновации не должно сопровождаться ростом капиталоемкости продукции. От эффективности инвестиций зависит не только темп, но и качество экономического роста. В результате инвестиций в будущем должно быть обеспечено приращение капитала, повышение эффективности производства (рост производительности труда, снижение себестоимости и капиталоемкости, рост фондоотдачи), улучшение условий труда.

К сожалению, инвестиции в России отличаются невысокой эффективностью. В подтверждение этому тезису приведем результаты оценки эффективности инвестиционных программ с государственным участием, проведенной Счетной палатой Российской Федерации в период с декабря 2010 года по март 2011 года[47]. В качестве объекта исследования выступили такие крупнейшие отечественные компании, как «Газпром», «Роснефть», «Российские железные дороги», «Связьинвест», «ИНТЕР РАО ЕЭС» и другие. Счетная палата проводила оценку инвестиций, осуществляемых в форме капитальных вложений, а также частично финансовых инвестиций и инвестиций в НИОКР.

В ходе контрольного мероприятия было выявлено, что совершенствование инвестиционной деятельности во многом связано с нормативным правовым регулированием. Так, имеются пробелы нормативно-правового регулирования, вызванные отсутствием единой государственной системы информационного и методологического обеспечения энергетического комплекса при разработке и реализации инвестиционных программ. Например, отсутствует взаимосвязь программ электроэнергетики с аналогичными документами газовой и угольной отраслей, что является сдерживающим фактором, напрямую влияющим на эффективность и результативность инвестиционного процесса в энергетике в целом.

Счетной палатой Российской Федерации было также установлено, что федеральные органы государственной исполнительной власти, осуществляющие регулирование в установленных сферах деятельности, практически не используют показатели эффективности. Так, отчетность ОАО «НК «Роснефть», представляемая в Росимущество, содержит 625 показателей, однако среди них отсутствуют показатели роста добавленной стоимости, производительности труда и фондоотдачи, а также снижения себестоимости и капиталоемкости, отсутствуют показатели обновления основных средств и показатели инновационного развития.

Еще одной проблемой правового обеспечения инвестиционной деятельности является организация этой деятельности структурами холдингового типа. Отдельные головные компании, являясь фактически управляющими компаниями, самостоятельно не инвестируют денежные средства в капитальные вложения, а осуществляют данную деятельность через участие в уставных капиталах дочерних и зависимых акционерных обществ, руководствуясь при этом федеральным законодательством об акционерных обществах. Какие-либо иные нормы, регламентирующие организационное взаимодействие в рамках холдинговых структур в федеральном законодательстве отсутствуют.

Проведенные Счетной палатой контрольные мероприятия также показали, что инвестиционные программы, утверждаемые компаниями, не имеют единой структуры. Отсутствуют обязательные требования по увязке инвестиционных программ с показателями внебюджетного финансирования, определенными федеральными целевыми программами. Большинством проверенных компаний не проводился анализ роста производительности труда, не был организован учет добавленной стоимости. В худшую сторону изменилась и структура основных средств в отдельных компаниях за 2010 год, увеличился их износ (на конец 2010 года износ основных фондов в ОАО «Газпром» составил 67.1 %, в ОАО «РЖД» – 55.7 %, в ОАО «Связьинвест» – 49.3 %.

Таким образом, для интенсификации инновационного развития России требуется значительное увеличение объемов инвестиций вместе с существенным повышением эффективности инвестиционной деятельности. Для реализации этой задачи необходимо:

совершенствовать законодательство в сфере концессий для расширения практического взаимодействия государства и бизнеса;

осуществлять более жесткий контроль за выполнением задач, определенных требованиями Федерального закона «Об особых экономических зонах в Российской федерации» с целью ускорения развития и повышения социально-экономического эффекта этих зон;

активизировать деятельность инвестиционных фондов, переориентируя нефтегазовые доходы с покрытия бюджетного дефицита на инвестиции, направленные на обновление основных фондов, создание транспортной, инженерной или энергетической инфраструктуры;

развивать существующие и создавать новые промышленные кластеры, привлекая, в частности, иностранных инвесторов;

совершенствовать нормативное регулирование инвестиционной деятельности, в частности, регламентировать организационное взаимодействие в рамках холдинговых структур в федеральном законодательстве, создать единую государственную систему информационного и методологического обеспечения разработки и реализации инвестиционных программ энергетического комплекса с целью взаимоувязки программ электроэнергетической, газовой и угольной отраслей, ввести унифицированные показатели эффективности инвестиционной деятельности при формировании отчетности.

Ссылки

1.  Голубович А.Д., Идрисов А.Б., Иноземцев В.Л., Титов Б.Ю., Шпигель М.М. Выход из кризиса: отказ от сырьевой модели. Новая индустриализация. Ежегодный экономический доклад «Деловой России» М., 2009, с. 34

2.  А. Башкатова «Отток капитала и утечка мозгов – вместо развития» НГ ,09.06.2011.

3.  Д.А. Медведев «Россия вперед!» http://www.kremlin.ru/news/5413.

4.  Д.Р. Белоусов /Модернизация российской экономики: преодолевая ограничения и вызовы долгосрочного развития – доклад на конференции ассоциации независимых центров экономического анализа, М.,2010.

5.  А. Кудрин 18.02.11 заявил на Красноярском форуме о необходимости свести бюджетный дефицит к нулю уже к 2015 г. вопреки предложению Минэкономразвития сохранить дефицит бюджета около 2% вплоть до 2020 г.

6.  См. В.Л. Иноземцев «Modernizatsya.ru: Made in Russia», Ведомости, 12 июля 2010 г.

7.  См. Д.Белоусов Модернизация – дорога в новый мир Экспертный канал «Открытая экономика» 22.12.2010 (http://www.opec.ru/1337738.html)

8.  См. выступление В.В.Путина на съезде машиностроителей России в г. Тольятти, 11 мая 2011 г. http://premier.gov.ru

9.  Идея создания Агентства стратегических инициатив (АСИ) выдвинута Председателем Правительства Российской Федерации В.В. Путиным в ходе его выступления на межрегиональной конференции партии «Единая Россия» в Волгограде 6 мая 2011 г.

10.  Расходы России на образование в процентах от ВВП соответствуют уровню Индии. Затраты на науку составляют 1,2 процента ВВП, при том что в Китае они уже 1,5 процента ВВП, в развитых европейских странах - более 2 процентов. Вложения в инфраструктуру ниже показателя этих государств почти в два раза.

11.  И первые успехи в развитии такого производства уже достигнуты: в России в 2010 г. выпущено около 1 млн. тонн топливных гранул. В первом квартале 2011 г. в Ленинградской обл. запускается завод «Выборгская целлюлоза» мощностью 1 млн. тонн гранул. Строятся другие крупные заводы в разных регионах России.

12.  В.И. Данилов-Данильян, Стенограмма семинара «Реалистическое моделирование на тему «Водные ресурсы – стратегический фактор развития экономики России в условиях глобального мирового водного кризиса»/ Аналитический вестник/Совет Федерации / 2008, с.31.

13.  См. Доклад о состоянии законодательства, регулирующего деятельность оборонно-промышленного комплекса российской Федерации, М., Совет Федерации, Аналитическое управление, 2010.

14.  Е. Каблов «Курсом в 6-й технологический»/газета «Индустрия», февраль 2010, №2.

15.  С.М. Миронов Стратегия инновационного развития – ключевой ориентир для экономики и всего российского общества / Новая экономика. Инновационный портрет России, М., Центр стратегического партнерства, 2010, с. 19.

16.  В.В. Ивантер, Н.И. Комков «Состояние, перспективы и условия инновационного обеспечения модернизации экономики России / Новая экономика, инновационный портрет России, М., Центр стратегического партнерства, 2010, с. 73.

17.  Эрхард Л. Полвека размышлений: речи и статьи / Пер. с нем. М.: Наука, 1996 г.

18.  Совет по взаимодействию Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации с законодательными (представительными) органами государственной власти субъектов Российской Федерации (Совет законодателей).

19.  При этом Минфином планируется дальнейшее сокращение доли расходов на здравоохранение и образование. Если в 2009 году они составляли 9,2% федерального бюджета, а в 2010 году – 8,2%, то к 2013 году они составят 6,7%, а к 2015 упадут до 5,3%. Соответственно, замедлится и рост экономики – до 1–2% к 2013 году. Однако элементарная логика говорит о том, что борьба с дефицитом подобными средствами может привести к еще большему сжатию роста доходов бюджета и дальнейшему сокращению расходов.

20.  После кризиса 1998 года внешний долг России казался запредельно высоким. Но десятилетие динамичного роста экономики позволило успешно решить эту проблему.

21.  Например, все расходы на здравоохранение в России (включая расходы населения) составляют 4,8% ВВП, что ниже, чем в Африке и Средней Азии (5,3%), в Юго-Восточной Азии (6%), в Восточной Европе (7%), не говоря уже о развитых странах (около 10%). Близки к этому и показатели сферы образования: раньше расходы на образование в России составляли около 10% ВВП, а сейчас опустились до 4%, в то время как в других странах они выросли и составляют в среднем 6-10%.

22.  Например, 80% федерального бюджета США обеспечивается налогами, взимаемыми с 20% граждан с наиболее высокими доходами. – АНО «Экспертно-аналитический центр по модернизации и технологическому развитию экономики, М., 2010 г., 47-48.

23.  Так, в России, даже в условиях кризиса в 2009-2010 гг., разрыв в доходах продолжал расти: доля 20% самой состоятельной части населения составляла почти половину всех доходов, тогда как доля доходов 20% населения с самыми низкими доходами сократилась почти до 5%.

При этом наиболее высокодоходные группы населения расходовали 12-13 млрд. долларов в год на покупку иномарок и недвижимости за рубежом. По оценкам, если бы эти деньги вкладывали в развитие жилищного строительства в России, оно росло бы на 20% в год, но в 2009-2010 гг. из-за падения спроса его объем ежегодно сокращался на 5-10%. – Вопросы экономики, №5, 2011 г., Аганбегян А.Г., О месте экономики России в мире, стр. 48.

24.  Например, в Германии с больших доходов уплачивается не только большая сумма по медицинской страховке, но и больший процент на доход.

25.  Г. Гриценко. Банковский резерв для бездефицитного бюджета. http://www.polit.ru/author/2010/07/01/bank.html.

26.  За 2009 год было выдано 3,4 трлн. рублей таких кредитов. Объем задолженности банков перед ЦБ по этому виду кредитов достиг пика в феврале 2009 года (1,9 трлн. рублей) и с тех пор постоянно сокращается; сейчас ЦБ практически свернул этот вид финансирования. Из почти 200 банков, допущенных к аукционам ЦБ, 3 не смогли своевременно выполнить свои обязательства, однако ряд банков прибегал к реструктуризации задолженности.

27.  В частности, эта мера была предложена академиком А.Г. Аганбегяном. – Доклад на 4-м заседании Гайдаровских чтений-2010, 26 ноября 2010 г., ИЭП.

28.  О неудовлетворительном положении дел в сфере управления государственной собственностью и наличии множества нарушений действующего законодательства свидетельствуют и материалы Отчета Счетной палаты по результатам проверки в феврале-июне 2010 года Росимущества.

29.  Кузин Б.Н., Кушлин В.И., Яковец Ю.В. Прогнозирование, стратегическое планирование и национальное программирование. Учебник - 4-е издание. – М.: Экономика, 2011.

30.  Расходы на научные исследования в России, начиная с 1991 года, сократились более чем в пять раз и приблизились к уровню развивающихся стран. Кузык Б.Н. Инновационное развитие России: сценарный подход. Научный доклад. М.: Институт экономических стратегий, 2009. – С. 4.

31.  Программа развития федерального государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова» до 2020 года, одобрена распоряжением Правительства РФ № 1617-р от 27 сентября 2010 г.

32.  Большинство специалистов первенство во введении в научный и практический оборот термина «инновация» отдают Й. Шумпетеру. (Шумпетер Й. Теория экономического развития/ Пер. с нем. В.С. Автономова и др. М., 1982).

33.  Проект федерального закона № 99029071-2 «Об инновационной деятельности и о государственной инновационной политике», проект федерального закона № 344 994-5 «Об инновационной деятельности в Российской Федерации», проект федерального закона № 496 139-5 «О господдержке инновационной деятельности в Российской Федерации» и др.

34.  Более чем в половине субъектов Российской Федерации приняты законы, направленные на регулирование инновационной деятельности.

35.  Попытки введения «инновационной» терминологии содержаться в проектах федеральных законов № 344 994-5 «Об инновационной деятельности в Российской Федерации», № 496 139-5 «О господдержке инновационной деятельности в Российской Федерации». Следует отметить, что содержание дефиниций ряда терминов, используемых в этих проектах, является спорным.

36.  На заседании Правительственной комиссии по высоким технологиям и инновациям, которое состоялось 3 марта 2010 года, министерствам дано поручение выработать «инновационную терминологию» в целях ее дальнейшей имплементации в российское законодательство. За основу предлагается взять терминологию международной Организации экономического сотрудничества и развития.

37.  По данным Росстата. http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat/rosstatsite/main/enterprise/investment/nonfinancial/index.html#

38.  Официальный сайт Министерства экономического развития РФ.

http://www.economy.gov.ru/minec/activity/sections/investmentPolicy/privgovpartnerdev/

39.  Федеральный закон от 21.07.2005 № 115-ФЗ (ред. от 02.07.2010) «О концессионных соглашениях» (принят ГД ФС РФ 06.07.2005).

40.  Отчет о результатах контрольного мероприятия утвержден Коллегией Счетной палаты Российской Федерации (протокол от 8 апреля 2011 г. № 20К (787).

41.  Официальный сайт Министерства регионального развития РФ http://archive.minregion.ru/OpenFile.ashx/intro.doc?AttachID=3564

42.  Агамирзян И.Р. Государственно-частное партнерство в сфере инноваций. – Новая экономика. Инновационный портрет России. – М.: Центр стратегического партнерства, 2010. - С. 461.

43.  Официальный сайт Агентства стратегических инициатив: http://www.asi.ru/agency

44.  Выступление на видеоконференции по случаю презентации проекта Агентства стратегических инициатив 25 мая 2011 года.

45.  Инновационное развитие регионов – зарубежный опыт (организационные и экономические механизмы): научное издание / А.П. Лунев, И.Ю. Петрова. – Астрахань: Издательский дом «Астраханский университет», 2009. – С. 79.

46.  Там же, с. 86.

47.  Отчет о результатах экспертно-аналитического мероприятия утвержден Коллегией Счетной палаты Российской Федерации (протокол от 11 марта 2011 г. № 16К(783).

	Аналитическая записка «О состоянии преступности на территории томской области и основных результатах деятельности органов внутренних дел в 2011 году»
	О работе следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Томской области в 2011 году
	Информационно – аналитическая записка о состоянии преступности на территории обслуживания Томского ЛО МВД России за 2011 год
	Сведения по результатам анализа законодательства Томской области по вопросам реализации приоритетных национальных проектов в 4-ом квартале 2011 года (октябрь-декабрь)
	Распоряжение Губернатора Томской области «О реализации проекта создания в Томской области Центра образования, исследований и разработок» от 10.02.2012 № 38-р
	Новое в Законодательстве субъектов Российской Федерации
	Социально-экономическая статистика