| Новости |
| Календарь |
| Избирателю |
| Структура и состав |
 | Депутаты |
| По округам |
| По партийным спискам |
| По алфавиту |
| Законодательные инициативы депутатов |
| Точка зрения |
| Структура Думы |
| Совещательные органы |
| Представители в Совете Федерации Федерального Собрания Российской Федерации |
| Законодательная деятельность |
| Взаимодействие с ОМСУ |
| Информационные материалы |
| Награды и конкурсы |
| История |
| Форум |
| Карта сайта |
ОФИЦИАЛЬНЫЙ САЙТ ЗАКОНОДАТЕЛЬНОЙ ДУМЫ ТОМСКОЙ ОБЛАСТИ
Уроки этого дняГитлеризм мы одолели! А пылающий Донбасс — испытание для нас... 22 июня – наш горький день, но я помню еще и о вечере 17 июля 1936 года, когда в Испании началась гражданская война, в которой силы прогресса впервые попытались противостоять фашизму. Она завершилась победой реакции, но научила многому и антифашистов. А среди них были не только почти три тысячи советских людей, но и десятки тысяч граждан всего мира. Некоторые из них уже тогда были известны, о многих мир узнал позже. Одна из улиц Томска носит имя интернационалиста Ференца Мюнниха, у нас он, будущий предсовмина Венгрии, военнопленный солдат австро-венгерской арми, вступил в РКП(б) и стал борцом за советскую власть в Сибири. Мы помним имя Раисы Азарх, советника министерства здравоохранения Испании, когда-то начальника санитарного управления, освободившей Томск от колчаковцев 5-й армии, потом она работала редактором одной из томских газет. Азарх – одна из первых женщин, заслуживших орден Красного Знамени, позднее она получила еще один. В Испании она была вместе с мужем, легендарным генералом Лукачом, венгерским писателем Матэ Залкой, автором знаменитого антивоенного романа «Добердо». Их и им подобных очень разных людей объединяла общая задача – остановить фашизм. Но накануне нынешнего 22 июня хочу подчеркнуть еще и следующее. Они, как сказал поэт, «спин гибкостью не отличались». Они были мужественными не только в бою, но и в отстаивании своей позиции, своего мнения даже тогда, когда это не было угодно начальству. Почему именно сегодня я подчеркиваю это свойство предвоенных антифашистов? Описывая начало Отечественной войны, историки обычно подчеркивают катастрофу Западного фронта и то, что ровно через месяц, 22июля 1941 года, за «трусость, самовольное оставление стратегических пунктов без разрешения высшего командования, развал управления войсками» и другие воинские преступления (заметьте, это ст. 193 УК РСФСР, а не пресловутая 58-я!) командующий фронтом генерал армии Дмитрий Григорьевич Павлов был расстрелян. Это описано в книгах и статьях, показано в кино и на ТВ. Не стану вспоминать деталей, кроме нескольких биографических. Участник Первой мировой и Гражданской войн, выпускник Академии им. М.В. Фрунзе и академических курсов при Военно-технической академии, комбриг Павлов в сентябре 1936 года одним из первых прибыл в Испанию вместе с нашими танкистами, вместе с первыми танками Т-26 (всего СССР поставил в Испанию более трехсот танков Т-26 и БТ-5). Командовал танковой бригадой, в боях заслужил звание Героя Советского Союза (Золотая звезда № 30), минуя звание комдива стал комкором, позднее участвовал в боях на р. Халхин-Гол и в советско-финской войне, получил звание генерал-полковника, через восемь месяцев – генерала армии. Занимал высокие должности в авто-бронетанковой службе РККА. Многие считают, что именно он активно способствовал появлению у нас танка Т-34, лучшего танка Второй мировой войны. В июне 1940 года назначен командующим войсками Западного Особого военного округа, ставшего после начала войны Западным фронтом. В 1957 году реабилитирован за отсутствием состава преступления. Но мы-то знаем, что его фронт немцы разгромили за неделю, Минск (400 км от границы!) они взяли 28 июня. Мы потеряли почти полмиллиона солдат и офицеров, огромное количество техники. За это командованию фронта положено отвечать, ордена за такое не дают. И если обвинение храброго солдата Дмитрия Павлова в трусости нелепо, то в одной из причин поражения – священном трепете перед высшим руководством – генерал Павлов, как и многие другие, виновен. Летом 1941 года Гитлер переиграл Сталина, почти уверенного, что если мы не поддадимся на провокации, то война начнется не в 1941, а в 1942 году, мы успеем к ней подготовиться. Откуда у генсека была такая уверенность – отдельная тема. Но военные знают аксиому – к войне надо быть готовым всегда, отвечать за боеготовность надо самому, даже если во многом виноваты другие. Сталинские запрет на развертывание войск, требование не поддаваться провокации, другие ограничения генерал Павлов исполнил слишком буквально, боясь гнева сверху больше, чем натиска противника. Все боялись? Нет, были и другие, особенно на флоте. И первый из них – наркомвоенмор Николай Герасимович Кузнецов, образованный, самостоятельный и независимый командир, неоднократно имевший крупные неприятности за твердость убеждений и стальную волю. То, что флоты и флотилии СССР были приведены в боевую готовность своевременно, – его историческая заслуга. Кстати, он тоже «испанец», главный морской советник. В 23 часа 37 минут 21 июня собственная разведка наркомата ВМФ передала наркому расшифрованный радиоперехват о начале войны. Для Кузнецова это была не первая информация, и он, не обращая внимания на запреты, в 1 час 50 минут приказал флотам и флотилиям СССР объявить боевую готовность. О возможности провокаций в его шифрограмме тоже говорилось, напрямую писать о своем несогласии с позицией председателя Совнаркома нарком не мог, но флот изготовился и 22 июня не потерял ни одного корабля и ни единого самолета, ответив противнику организованным огнем. Напомню, в общем-то, известные факты. …Получив доклад о шуме самолетных моторов, начальник ПВО Черноморского флота полковник Иван Сергеевич Шилин спросил начальника штаба флота контр-адмирала Ивана Дмитриевича Елисеева (в Испании он, будучи советником командующего флотилией эсминцев республики, заслужил ордена Красной Звезды и Красного Знамени): – Открывать ли огонь по неизвестным самолетам? Решение должен был принять командующий флотом вице-адмирал Ф.С. Октябрьский. Задумайтесь над положением Филиппа Сергеевича. Если это провокация, о возможности которой предупреждал сам Сталин, и он на нее поддастся? Ясно, что будет. А если война, о возможности которой только что предупредил нарком, – то, о чем комфлота обязан помнить ежесекундно, а он не примет необходимых мер? Тоже по головке не погладят. – Есть ли наши самолеты в воздухе? – спросил командующий. – Наших самолетов нет, – ответил дежурный офицер штаба флота капитан 2-го ранга Николай Титович Рыбалко. – Имейте в виду, если в воздухе есть хоть один наш самолет, вы завтра будете расстреляны. – Товарищ командующий, как быть с открытием огня? – Действуйте по инструкции, – несколько неопределенно ответил Октябрьский. И тут в дело категорически вмешался И.Д. Елисеев. – Передайте приказание открыть огонь. Это было в 3 часа 6 минут 22 июня, и это был первый в Великой Отечественной войне боевой приказ об отпоре врагу. Понятно ли сегодня, чем рисковал Елисеев, не дождавшийся результатов штабных переговоров? Октябрьский доложил о налете авиации Кузнецову, тот сообщил об этом в Наркомат обороны и в канцелярию Сталина. Из НКО и НКВД позвонили в Севастополь. Октябрьский впоследствии вспоминал: «В трубке раздался властный голос потревоженного не вовремя человека. – Говорит Берия. Что там у вас происходит? Недослушав моего доклада, Берия грубо прерывает меня: – Какой там на вас налет! Вы с ума сошли! – Я со всей ответственностью докладываю, что в Севастополе идет самый настоящий бой с авиацией противника, идет война. Берия вновь раздраженно кричит: – Какая война? Какой противник? – Доложить точно, какой противник, я не могу, но что это враг, никакого сомнения быть не может. Он вновь кричит: – Какой может быть враг! Вы провокатор! Вас свои бомбят! Вы не знаете, что у вас под носом делается! Это ваша авиация! Какое вы имеете право говорить о войне! Тогда я докладываю: – Мы имеем уже полсотни раненых, десятки убитых, мы уже сбили несколько неизвестных самолетов. Берия бросает трубку... Я до конца дней своих не смогу забыть содержание этого разговора». Наверное, лица, на воспоминания которых я опираюсь, не во всем точны. Например, немецкие историки утверждают, что потерь над Севастополем в ту ночь у них вообще не было. Да и далеко не все ответственные лица под угрозой немедленного расстрела вели себя столь же смело, как адмирал Елисеев. Но Сталину обычно приписывают утверждение «Факты – упрямая вещь». Так вот, немецкие летчики сбросили магнитные мины бесприцельно, противовоздушная оборона свое дело сделала, флот свой долг выполнил. Это факты! Добавим к ним и то, что ПВО и ВВС другого флота, Северного, как и сам Северный флот, которым командовал вице-адмирал Арсений Григорьевич Головко, тоже встретили начало войны в полной боевой готовности. Исключительная важность этого факта стала особенно очевидной, когда Северный флот и его авиация начали обеспечивать безопасность следования конвоев союзников в наши северные порты. Ведь как бы мы ни оценивали скромность их помощи, в среднем каждый американский или английский транспорт обеспечивал оружием и боеприпасами советскую дивизию. Головко тоже не очень-то гнул спину перед начальством! Кстати, в Мурманске ему наверняка пригодился опыт службы советником командира военно-морской базы в испанском порту Картахена. И я подхожу к своей главной мысли, имеющей отношение уже вовсе не только к войне, а к опыту многих, в том числе и собственному. Как же бывает трудно сказать напрямую, увидев, что директор завода, председатель колхоза, ректор вуза, секретарь райкома, мэр, губернатор в чем-то, по твоему мнению, ошибаются… Зачем?! Пусть, мол, сам исправляет свои ошибки, мне, маленькому человеку, лучше как-то с краю, потихонечку. Ведь прав ли я – вопрос тоже спорный, а неприятностей наверняка не оберешься. Нет, конечно, сейчас не война, под трибунал не попадешь, тем более не расстреляют. Но премии не получишь, на Доску почета не занесут, к правительственной награде не представят, по должности не продвинут, а то и вовсе найдут предлог для увольнения по собственному желанию. Вы бывали в подобной ситуации? У вас хватило мужества, как у адмиралов Н.Г. Кузнецова, И.Д. Елисеева, Ф.С. Октябрьского, А.Г. Головко, как у маршалов Г.К. Жукова, К.К. Рокоссовского и многих других, бороться не только с врагами, но и с ошибками своих товарищей и руководителей? Или сравнение неправомочно, ваше положение и мера ответственности не сравнимы с теми, что были накануне 22 июня 1941 года у генерала Д.Г. Павлова? В будущем году – 70-летие Победы. Ныне, отмечая 73 года с начала войны, мы скорбим о погибших, мы помним и саму войну, и уроки, необходимые каждому из нас… Лев ПИЧУРИН Опубликовано в газете "Советская Россия" 21.06.2014 |
 | |
| График приёма избирателей | |
 | |
| График приема избирателей |
 | |
| |
| Страница депутата | |
| |
| Пичурин Лев Федорович |
| |
|
|
|